История, которая уже давно написана в моём воображении, но не перенесена в воплощение рифмы. 

а как бы закончили вы этот пролог?

Пролог.

Дым от костра стремился ввысь,
«Эй , ведьма, ну теперь держись,
и перед смертью помолись» —
кричал палач на площади,

«и на её месте можешь быть ты и ты» -

показывая на людей, говорил палач.

«поэтому не занимайтесь колдовством,

вас не спасёт раскаяния плач.»

«Взгляните на эту молодую ведьму!

она так и не созналась, но её уличили,

она колдовала, пренебрегая запретом,

и по заслугам сейчас получила»

«огонь очистит её грешную плоть,

и разлучит с душою грешной,

ведь она не в силах была побороть

стремление своего духа мятежного.» - 

Такие речи выкрикивал палач,

привязавший девушку к костру.

На нём был серый, длинный плащ,

который шёл  его лицу,

ведь серым было его лицо

от дыма войны, от запаха смерти.

Он искал, находил , пленял того,

Кто преступил границы веры.

За это люди его прозвали палачом,

Служивым псом на поводке инквизиции,

И он как будто был рождён

Для своей работы: кошмаром наяву явиться.

Мирской толпы столь любопытный взор

прикован к девушке пленённой был,

С её прекрасных губ не изрекался стон,

Она молчала. А языки костра, их пыл

к её ногам уж постепенно поднимались.

Толпа вокруг неё собралась особенно большая,

На казнь спешат издалека , глаза широко открывая

зеваки,

как будто одичавшие собаки,

словно насытятся костями зрелища,

как дух испустит эта девушка.

Среди толпы сочувствующих немного было,

ведь на людей политика давила,

навязанная инквизицией святой.

И рисковали головой они,

Возможно и помочь хотели, но увы.

Толпа — единый организм,

дай зрелищ ей и фанатизм

глаза закроет на жестокость - 

манипулировала ловкость рук инквизиции святой,

которая следила здесь за чистотой души,

судила , говоря кто «чист», а кто «грешит».

На небе ясном за короткие мгновенья

сомкнулись тучи. Ветра дуновенье

согнало в стадо облака,

и разразилась сильная гроза,

и плач небес обильным ливнем

костёр пылающий и сильный затушил,

тем самым жизнь на время сохранил

Той, что привязана была к столбу,

чьи ноги уж почти огню отдали красоту свою.

Возликовала часть толпы:

«Ты это видел!?» «Посмотри!» - 

из центра гущи доносилось.

«Да, это чудо!», «Бога милость!»,

«Опять проделки колдовства»! -

кричала оживлённая толпа.

И мнения людей , как впрочем и всегда, с охотой разделялись,

И кто- то плакал , кто- то зло ворчал, были и те, кто улыбались.

Палач нахмурился, взглянув на пленницу и небеса:

«Ну неужели такова твоя судьба:

не от костра и пламени уйти,

а здесь лишиться головы

от моего меча?»  - 

сорвалось с губ седого палача…