Пару пинт алкоголя для здоровья и хорошего сна и я уже засыпаю под мерный стук колес поезда. Весь вагон медленно погружается в сон, оставляя реальность где-то позади. Все постепенно заныривают все глубже и глубже под волну сна и теперь в вагоне слышен только стук колес, удары ложек о края чашек и тихое посапывание.

Проснувшись утром от лучей солнечного света, бьющих прямо в лицо, первым что я ощутил это было жжение внутри живота. Казалось, что желудок сгорал изнутри «Чертов алкоголь! Чертова химия! Не стоит больше травиться этим дерьмом!» — подумал я и начал медленно пытаться подняться и раздобыть пару глотков воды, чтобы осадить боль. Пока я искал в сумках воду, в голову полезли мысли о том, что для восьми утра в поезде, который должен прибыть на станцию назначения, как-то слишком тихо, почти точно так же тихо как на кладбище. Не долго думая, я отогнал эти мысли от себя и наконец-таки нашел бутылочку с водой и сделал пару больших глотков, которые камнем упали на дно желудка, но возымели свой эффект и немного притупили боль.

Сев на своей койке и нашарив под ней руками свои ботинки, я кое-как натянул их на ноги и побрел в сторону туалета. С полузакрытыми газами я пробрался до двери и закрыл её за собой. Уткнувшись головой в стену, я справил нужду. Нащупал раковину и ополоснул свое лицо прохладной водой. Это боле или менее привело меня в чувства, и я смог приоткрыть глаза чуть пошире. Выйдя из туалета, я направился в тамбур, где одну за одной выкурил пару сигарет. «Что-то слишком свежо для тамбура поезда, да в туалет никто не ломился» — пронеслось в голове. Я снова отогнал эти мысли от себя и пошел к своей койке.

Пробираясь, я случайно задел чьё-то одеяло, и оно слетело на пол. Я остановился, для того чтобы извиниться, но когда поднял глаза, то моему взору предстала ужасающая картина. Ко мне разом вернулись все мои мысли, и теперь-то я понял, в чем было дело. На полке лежало то, что когда-то можно было назвать человеком, а точнее на полке лежал усохший до нельзя и скрюченный в жуткой позе человеческий скелет. В шоке я отскочил в сторону и приземлился на чью-то койку. Послышался хруст ломающихся костей. Я подскочил, откинул одеяло и под ним был еще один человеческий скелет. Закрыв глаза и немного переведя дух, я подошел еще к одной койке и скользнул под одеяло рукой. Через некоторое время я нащупал то, что собственно уже и ожидал, но это стало лишним подтверждением моих догадок.

Сломя голову я выскочил в тамбур и дрожащими руками засунул в зубы сигарету. Мне было страшно подумать о том, что весь вагон мертв и представляет собой передвижной склеп. Да что там вагон – весь поезд. А может и… Нет об этом я думать не хотел. Я расхаживал по тамбуру туда сюда, пытаясь хоть немного успокоиться, но ничего из этого не выходило. Я пару раз ущипнул себя, в надежде что все происходящее это сон, но сон не заканчивался, слишком уж реальны были останки тел и звук хрустящих костей.

«Вот черт! Я идиот! Что там с ребятами! Черт!» Не туша сигарету я ринулся через весь вагон к местам ребят. И был чертовски рад, когда разбудив Рауля, тот двинул мне кулаком под ребра, за то что слишком рано его поднял. С Джойс тоже все оказалось в порядке. Наслушавшись оскорблений в свой адрес по поводу раннего подъёма, я кое как уговорил их пройтись со мной до того купе, где я наткнулся на останки тел, для того чтобы сразу ввести их в курс событий, а не доказывать долго и нудно что я не псих.

Когда они увидели тоже что и я, их реакция была схожа с моей. Немного придя в себя, мы прошлись по вагону и убедились в том, что во всем вагоне мы были единственными уцелевшими. Двери в другие вагоны были заперты. Ключей у проводников, а точнее у того что от них осталось, не было. После, мы решили присесть и обсудить что же нам следует делать дальше и как нам быть вообще.

Мельком я глянул в окно. Вроде бы все было как всегда, но цвета. Цвета деревьев, листьев, травы, неба, редких проносившихся домиков были ярче и насыщеннее обычного и всюду присутствовала странная туманная дымка, но она была намного плотнее и стелилась всюду по самой земле. Деревянные линии электропередач стояли с оборванными проводами и напоминали кресты для распятия. Вся местность, доступная взору из окна, на первый взгляд казалась знакомой, но при более пристальном рассмотрении оказывалась совершенно не похожей ни на что, что я видел до этого.

По началу наш разговор не хотел сдвигаться с мертвой точки. Все мы были чертовски ошарашены увиденным и произошедшим. Пока все мы приходили в себя, я решил закинуть что-нибудь в свой многострадальный желудок, который уже начинал о себе напоминать.

— Алвин, ты что собрался сейчас есть?! – изумленно воскликнула Джойс.
— Да, а почему бы и нет собственно!

Немного поковырявшись рукой в пакете с едой и выудив оттуда пакет сок и пару бутербродов с колбасой, я принялся за поглощение этого богатства. Для начала я сделал большой глоток сока, чтобы промочить горло, но тут же выплюнул. Сок был испорчен. Взглянув на срок годности и дату выпуска, я застыл в изумлении. Сок был выпущен два дня назад, а срок его годности заканчивался только лишь через пару месяцев. Колбаса и хлеб тоже оказалась испорченными. Вся еде в пакете оказалась испорченной. Казалось что у всех продуктов разом вышел срок годности. Из всего съестного, пригодного к употреблению, остались только пару пачек печенья и бутылка питьевой воды. Джойс и Рауль молча наблюдали за моими манипуляциями с продуктами молча. Они просто сидели и молчали.

— Хм, ну что же уважаемые, могу обрадовать и себя и Вас, сегодня мы не умрем от голода. В нашем распоряжении есть пару пачек печенья «Пузатые малышки» и около пары литров питьевой воды. Плюс ко всему, возможно у кого-то из наших бывших попутчиков есть что-то съестное, что мы можем использовать. Думаю они не будут против того, чтобы поделиться с нами.

— Но, как же…нельзя ведь пойти и переворошить чужие вещи…это же не… — возмутилась Джойс.

— Послушай Джойс, — вмешался Рауль, который до сих пор молчал, — эти люди мертвы, а мы нет. Ни они, ни мы в этом не виноваты. Случилось так как случилось. Нам повезло чуточку больше.(Если повезло – подумал он по себя) Их вещи им больше ни к чему, а нам они будут как нельзя кстати.

— Но ведь это их вещи, мы не имеем права просто так взять их и присвоить себе – не унималась Джойс

— Джойс, дорогая, послушай и пойми пару простых вещей. Мы едем в поезде доверху набитым трупами. Мы не знаем как долго и куда еще будет ехать этот поезд. У нас есть шанс узнать это, но для этого нам придется переворошить вещи наших попутчиков, чтобы не умереть с голоду. Наших запасов нам хватит до вечера. А что потом? Что? Ждать голодной смерти? Нет уж я не готов к таком исходу. Да думаю и ты и Рауль тоже не хотите чтобы все закончилось именно так, да?

— Да…

— А раз так, предлагаю проверить вещи всех наших попутчиков и выяснить что у них осталось съестного и что вообще нам может пригодиться.

— Да…это наверное все же будет правильно…всхлипывая поговорила Джойс, — я дойду до уборной. Немного приведу себя в порядок.

— Слушай, Алвин, а ты не думал о том, что машинисты мертвы точно также как и люди в нашем вагоне, и что рано или поздно мы врежемся и тогда… — спросил Рауль, когда Джойс удалилась на достаточное от нас расстояние.

— Думал, думал и не перестаю об этом думать. Я не знаю что с этим делать. Двери закрыты. До паровоза нам не добраться. Есть может другие идеи или предложения.

— Хм…можно было бы перенести останки тел из крайнего купе куда-нибудь в другое место. По возможности выкинуть из купе все острые предметы и те, что при ударе могут деформироваться или отлететь и причинить нам вред. И конечно неплохо бы было, на случай сильного удара, сообразить что-то вроде амортизирующего механизма, например из подушек и матрасов.

— Да предлагаю к чертям выломать все верхние полки и столик в крайнем купе. Если повезет найти, то заклеить скотчем окно, ибо закрыв его совсем мы создадим еще более гнетущую обстановку, а нам и без того не весело. Ну и в конце концов сделать из купе мягкую комнату, на подобии тех что показывают в фильмах про психбольницы.

— Да, думаю так и следует поступить – согласился Рауль, — Кстати надо посвятить в наши планы Джойс.

— Да, несомненно.

шо это было? 8-O

Не знаю)…

~~~~добавлено спустя 33 минуты 18 секунд~~~~~~~~

Ну всё… Меня понесло…
Вкратце объяснив Джойс всю плачевность нашего положения и все то, что нам предстоит сделать, мы принялись к выполнению намеченных целей. Первым делом Рауль и я вынесли из купе останки тел. Надо сказать, что занятие то было не из приятных, но что поделать – у нас еще оставался, пусть и призрачный, но шанс выжить и им надо было воспользоваться в полной мере. Затем мы кое-как отломали верхние полки молотком, который мы нашли в купе проводников. Честно признаться, шариться в женских вещах в поисках чего-то полезного оказалось делом забавным.. Не смотря на всю сложность сложившейся ситуации, мы старались сохранить чувство юмора, пусть местами и чрезмерно черное, но все же чувство юмора. Запускать руку в сумку с вещами и случайным движением приводить в действие фаллоимитатор оказалось до ужаса смешным, а когда этих штуковин оказывалось несколько, нас даже почти бросало в смех. Мне нравилось, что пусть и в почти безвыходном положении мы могли хотя бы улыбаться, пусть и несколько натянуто, но все же улыбаться. Это было важно. Важно хотя бы с той точки зрения, что Джойс должно было быть намного сложнее чем нам принять все произошедшее, ибо она все таки была девушкой, а эти мимолетные необходимые улыбки все же заставляли отвлечься.

После того как, мы освободили купе от полок и остальных ненужных на наш взгляд деталей, мы начали обходить подряд все купе. Одно за одним мы обходили их в поисках еды и просто полезных вещей. В итоге нашей экспедиции мы разжились еще несколькими пачками печенья, четырьмя пачками сухарей, шестью упаковками заварной лапши, что уже было очень неплохо. В начале вагона в баллоне для кипятка, оказалось полным полно воды. Этот факт нас несказанно обрадовал, ибо как известно на воде человек может протянуть довольно продолжительное количество времени, а настрой наш был таков, что умирать просто так без боя мы не собирались. Раз уж нам выпал шанс и кто-то где-то допустил осечку и мы остались живы, нужно было изо всех сил цепляться за этот шанс и выжимать из него по максимуму.

В итоге наших изысканий помимо молотка и некоторой пищи, мы также отыскали пару отверток, несколько пар ножниц, четыре рулона скотча, который был нам просто необходим для оборудования нашего убежища, два напильника, несколько блоков сигарет, которым я был несказанно рад в виду отсутствия собственных. Джойс откопала палочки благовония, какую то косметику и еще какую-то женскую чепуху. Рауль помимо вышеперечисленных инструментов отрыл плоскогубцы, банку с гвоздями и мебельный степлер. Последний оказался очень кстати во время превращения нашего новоиспеченного купе в комнатку психбольницы. Одну из стен купе, та что была ближе к началу поезда, мы облепили подушками в два ряда. Пол, потолок и остальные стены облепили подушками и матрасами, так чтобы было как можно мягче. Окно обклеили скотчем в несколько рядов, так чтобы если при столкновении поезда с чем-либо, оно если и разобьется не посыпалось осколками. Все съестные припасы и воду мы перенесли в отсеки под нижними койками нашего купе и сразу разделили на порции. По нашим скромным подсчетам оказалось, что еды нам хватит дня на два, на три, а воды и того больше – дней на пять, шесть. Сей факт немного приободрил нас, но все же нахождение в вагоне полным останков человеческих тел никоим образом не способствовало нашему настроению, а с наоборот, с каждым часом только лишь ухудшало его.

Рауль держался молодцом и даже пытался отпускать шутки по поводу нашего положения, но Джойс с трудом выдерживала их и периодически давала понять что лучше перестать шутить. Её вообще приходилось не сладко, хотя бы потому что она была девушкой и психика её пострадала от увиденного и произошедшего с утра сильнее нашей. Она пыталась было отвлечься чтением книг найденных у наших попутчиков, но надолго её не хватало и она с тоской смотрела сквозь окно вагона или просто сидела молча уставившись в пол. Рауль же, не смотря на то, что его шутки не пользовались сильной популярностью, все старался их ввернуть при каждом удобном случае. Мне нравилось в нем то, что даже в такой ситуации он оставался оптимистом до мозга и костей. Что же касается меня, то в голову мне лезли совсем уж не хорошие мысли. Мысли не достойные человека. Хотя кто знает какие мысли лезли в голову Джойс и Раулю.

Я сидел и думал о том, что же будет когда закончится пища и вода и когда мы проголодаемся настолько что… Нет, я не хотел об этом думать, но мысли сами лезли в голову. Все люди по своей сути животные. По закону природы выживать должен был сильнейший. Кто же из нас мог им оказаться? Кто из нас сохранит в себе достаточно сил чтобы выжить? Я не знал куда деться от этих ужасных мыслей. Я молил небеса о том, чтобы мы столкнулись с чем-нибудь раньше, чем настанет тот момент, когда мы озвереем настолько что придется убиваться себе подобного для пропитания. Не знаю догадались ли хотя бы отчасти о моих мыслях Рауль и Джойс, но в любом случае виду они не подавали. Я понимал, что мыслю в своей голове совершенно неприемлемые для цивилизованного человека вещи, но факт оставался фактом – я думал о том, о чем думал. Я не мог с уверенностью сказать о чем думают мои товарищи, но предположение о том, что они думают о том же о чем и я постепенно начинало сводить меня с ума. Я начал бояться поворачиваться к ним спиной, оставаться наедине с одним из них. Я начал бояться выходить покурить, думая о том, что по возвращении в купе от меня могут просто напросто избавиться. Я стал параноиком. Мне понадобилось на это всего каких-то пять часов. Я начал сходить с ума. А ведь еще вчера я мог довериться своим товарищам и быть уверенным что они меня не подведут. По истине все человеческие качества проявляются в ситуации близкой к смерти.

С того времени как мы проснулись и оборудовали наше убежище пошло уже довольно продолжительное количество времени, а пейзаж за оном все не менялся. Все также полетали замшелые домики, редкие деревца, густые леса, речушки, озера, и все а же странная туманная дымка стелящаяся по земле, но все были какими-то чужыми, какими-то мертвыми и холодными, словно нарисованными на картине. Они казались чересчур фальшивыми.

Постепенно стало смеркаться. Мы поужинали несколькими печеньями и парой глотков воды, а я добавил к этому еще и сигарету. За окном стало смеркаться и мы начали медленно погружаться в сон. Я то и дело встряхивал головой чтобы не уснуть и в страхе от того что я окажусь лишним на этом празднике жизни, но каждый раз я убеждался лишь в том что мои друзья тихо и мирно спят. «Но долго ли так будет продолжаться? Долго ли они смогут сдерживать свои животные инстинкты?» — эта мысль не покидала меня ни на секунду.

Уже под утро, когда мой организм устал и начал отключаться, я почувствовал легкий толчок спереди по ходу движения поезда и начал замечать что скорость поезда начала медленно, но верно уменьшаться. За окном снова сияло солнце. Мы все еще были живы.

Я начал будить Рауля и Джойс.

Просьба перенести в раздел FarPlane.

Ну ты даешь...) А чем тебя Амитивль не устроил?((((

Фарплейн для творчества...

Ну ты даешь…) А чем тебя Амитивль не устроил?((((

Хотя,мне всёравно)…

Да в последнее время я не вижу особой разницы между этими разделами)

Не,мне пофиг. Честно.

Тогда оставим его тут^^ Уряяяяяяяяя

ОК !
*****************************************************
— Рауль, Джойс, проснитесь черт бы Вас подрал!
— Да, да, чего тебе?
— Ну чего ты переполошился-то?
— Ребят, да посмотрите в окно! Посмотрите! – взволнованно кричал я – Посмотрите!
— И что? Там все тот же чертов пейзаж, что был вчера утром, днем и вечером. Ничего не изменилось! – раздраженно пробурчала Джойс.
— Да нет же,- не унимался я, — приглядитесь! Мы кажется замедляем ход! Мы останавливаемся!
— Батюшки мои, кажется ты несколько свихнулся, нет?! – подозрительно глядя на меня произнес Рауль – Мы едем точно с той же скоростью что и вчера. Ничего не изменилось.
— Ну да нет же! Ну! Мы останавливаемся. Ну как вы этого не чувствуете?!

Они посмотрели на меня как на умалишенного и затем на пару уставились в окно. Через пару минут Джойс оторвала свой недоумевающий взгляд от окна и перевела его на меня. Её взгляд говорил о том, что она заметила то, о чем я им втолковывал несколько минут назад. Мы поняли друг друга без слов. Рауль же посмотрел на нас как на двух идиотов, повертел пальцем у виска и отвернулся.

— Ну нет же, Рауль, Алвин прав, мы замедляем ход. Кто-то или что-то тормозит нас.
— Кто-то?! Что-то?! Только, не начинайте сейчас мне рассказывать про провидение свыше, про божественную силу или про пришельцев с других планет. Вы что оба решили разом рехнуться?! Допустим если бы мы на полном ходу столкнулись с неким объектом, то поезд бы сошел с рельс к чертовой прабабушке. Вы хоть головой немного думаете, гении?!
— Рауль, давай не будем ссориться и не будем делать поспешных выводов о нашей с Джойс вменяемости и просто немного подождем. Акей?! Вода и пища у нас пока есть и мы можем позволить себе выждать. (Только бы и вправду не сойти с ума!) Подождем и посмотрим, показалось ли нам с Джойс или нет. Идет дружище?! – последняя фраза с трудом слетела с моего языка, ибо на самом деле первым желанием было подняться и как можно сильнее припечатать Рауля к стенке, но по всей видимости частичка человечности все еще сохранялась во мне и я сдержался и изобразил на лице кривую улыбку.
— Акей, Алвин, подождем и посмотрим, ибо как ты сам сказал – время у нас еще пока есть.

Мы замолчали и каждый из нас погрузился в свои мысли. Потянулись длинные минуты молчания. Каждая из которых была похожа на час. Пейзаж пробегал за окном, повторяясь раз за разом. Иногда мы с Джойс переглядывались друг с другом, тем самым давая понять себе, что не сошли с ума.

— А ведь и правда, поезд замедляет ход! – спустя минут пять воскликнул Рауль. Не знаю и вправду он это заметил или просто заставил себя в это поверить, но факт оставался фактом, он согласился со мной и Джойс, а это было самым главным на данный момент.
— Я же говорил приятель! – с облегчением произнес я. Накаленность обстановки стала падать, приобретая комнатную температуру.
— Интересно теперь узнать, по какому такому случаю мы начали тормозить. Ведь до этого мы двигались почти целые сутки с одной и той же скоростью.
— Может электричество отключили?! – ляпнула Джойс.

Постепенно замедляясь мы ехали вот уже минут пятнадцать/двадцать. Пейзаж за окном начал меняться, причем далеко не в самую лучшую живописную сторону. За окном потянулись поля выжженных лесов с черными остовами деревьев. Тут и там среди этого безобразия попадались озера, больше напоминавшие сопливые лужи, по крайней мере по цвету. Вы когда-нибудь видели фотографии времен вьетнамской войны, когда штаты напалмом выжигали леса и селения?! Нет! И слава Богу, ибо пейзаж за окном был похож на эти фотографии, с одни лишь разительным отличием – он был реален!

— Кхм…есть предложение, точнее даже два предложения, — вдруг начал Рауль, — можно попробовать спрыгнуть с поезда, когда мы достаточно замедлимся или попробовать добраться до тягача. Отвертки, молотки и плоскогубцы у нас есть. Думаю справимся. Что скажите?
— Прыгать я думаю смысла нет, ибо рано или поздно мы остановимся итак. Плюс, какой смысл выпрыгивать в этой богом забытой местности. Даже если мы прихватим с собой нашу более чем скромную провизию и спрыгнем, то что мы будем делать дальше? Пойдем куда глаза глядят? Не вижу в этом ни капли смысла. Сейчас у нас по крайней мере есть крыша над головой и она перемещается сама по себе, без нашей помощи. Когда она остановится, тогда и будем думать что делать дальше? Логикал?
— Думаю, что Алвин прав, — заметила Джойс – А вот попробовать пробраться до тягача думаю стоит. Возможно поймем что же нас притормаживает.

Нашим скромным пристанищем был третий вагон от начала поезда. Первые две двери мы сняли без особого труда. При наличии пары отверток, снять двери с петель оказалось простейшим занятием. Со второй дверью второго вагона пришлось немного повозиться – петли от времени заржавели и не хотели поддаваться на наши уговоры, но в итоге и она была снята. Оставалось пойти еще две двери когда вдруг Джойс попросила нас подойти к окну.

За окном вместо выжженных полей с остовами деревьев и сопливыми лужами тянулись многокилометровые линии монорельсовых дорог. Они были похожи на паутину. Они тянулись настолько далеко, насколько хватало взгляда. Они были разно высоты, ширины, с разным количеством полос. Между монорельсовым полотном кое-где проскакивали обычные линии железной дороги. Но они существенно уступали монорельсу. По путям туда и сюда шныряли небольшие поезда. Причем скорость их явно в несколько раз превосходила скорость тех монорельсовых поездов, что я видел.

Наш поезд продолжал двигаться теперь уже с постоянной скоростью около 5-10 км/ч. Прилипнув к окну мы медленно тащились разглядывая сплетение монорельсовых путей, напрочь забыв о дверях и тягаче. Количество этих путей поражало своей бесконечностью. Вскоре наш поезд замедлился еще больше и въехал в тоннель, который под небольшим углом уходил куда-то вниз.

— По идее скоро мы должны остановиться совсем – предположи я. По какой такой чертовой идее я не знал, просто ляпнул первое что пришло в голову.
— Ну да, вроде все к этому идет – отозвался откуда-то из темноты Рауль.

Я не могу сказать как долго мы ехали вот так вот в кромешной темноте, где даже кошка глаз сломит, но мне показалось что прошла целая вечность. Я прислонился головой к стеклу, чтобы не потерять ориентацию в пространстве и начал тупо пялиться в темноту, пытаясь что-то разглядеть. Что? Я и сам не знал.

В следующую секунду в вагон ворвались тысячи лучей света. Казалось что свет был повсюду, что каждый предмет в вагоне излучает этот чертов свет, даже воздух и тот превратился в свет. Я зажмурил глаза, пытаясь спастись от ослепительных лучей, но казалось что свет проникал вовнутрь меня.

— Чертов свет! Это что второе пришествие что-ли?! — выругался Рауль
— Он повсюду! – отозвалась Джойс.
— Вот же ж дьявольское отродие! И откуда же ж он берется в таком количестве – подал свой голос я.
— Вот уж не знаю откуда, но лучше б ему стать не таким ярким, иначе…

Рауль не договорил, потому что в этот момент свет немного потускнел и мы смогли разглядеть из окна огромных размеров станцию, с бетонными сводами, которые мирно покоились на бетонных же колонах. Повсюду были развешаны прожектора. По всей видимости от них и исходил свет. Платформа же станции представляла собой большую заасфальтированную поверхность, которая как и своды станции была огромных размеров.

Поезд остановился. Платформа была пуста.

…Может потом это всё выложить полностью ?
*****************************************************
— Ну вот, кажется это конечная – выдавил я из себя, внутри при этом у меня все съежилось от страха.
— Похоже на то, — согласился Рауль.
— Ну что, будем выходить или сидеть и ждать не пойми чего в вагоне?! М?! Рауль? Джойс? – Я вопросительно посмотрела на них, и увидел на их лицах некоторое замешательство с налетом страха. Они боялись выйти из вагона точно также как и я.
— Выходим! – в один голос вдруг сказали они.

При помощи отверток мы с Раулем быстро справились с входной дверью, тем более что некоторый опыт в это мы уже имели.

— В пору идти в медвежатники! – пошутил Рауль

Один за другим мы выбрались на платформу, которая была значительно ниже, чем показалось из окна. Сначала выбрался я, потом Рауль, а потом мы вместе помогли выбраться из вагона Джойс. Наши глаза уже привыкли к свету, не такому ослепляющему, как в первые секунды, когда мы выбрались из тоннеля, но все же довольно яркому. Теперь мы могли чуть лучше разглядеть станцию. Она напоминала депо для поездов метро, но из-за своих гигантских размеров больше напоминало ангар. Мы стояли рядом с поездом и озирались по сторонам, пораженные масштабами строения.

— Рауль! Алвин! – взволнованно позвала Джойс. Ёе голос прошелся эхом по всей станции, а затем исчез где-то в пустоте, — взгляните-ка на наш поезд!

Поезд представлял собой жуткое зрелище. Почти повсеместно краска вздулась и начала отваливаться, а из под нее поглядывала ржавчина. Казалось, что поезду минимум лет сто и все эти сто лет он стоял под открытым воздухом, обдуваемый всеми ветрами и поливаемый дождями. Зрелище было дикое и ужасно странное, учитывая то, что все внутренности поезда были в отличном состоянии.

Перед нашем же тягачом стояла некая конструкция, отдаленно напоминавшая мусоровоз., только приспособленный для езды по рельсам. «Мусоровоз» пристыковывался к нашему тягачу четырьмя горизонтальными стальными опорами и судя по всему только благодаря нему мы замедлили свой ход а в итоге и остановились. По всей видимости, этот аппарат был полностью автоматическим, потому как на первый взгляд ни отверстия, которое можно было бы принять за люк или дверь, ведущую вовнутрь, не было, окон тоже не наблюдалось, а по всему периметру то и дело загорались различного рода и цвета светодиоды.

Вдруг стальные опоры с треском отсоединились от нашего тягача и исчезли внутри «мусоровоза». Через пару секунд «мусоровоз» пришел в движение. Светодиоды на его корпусе замигали с еще большей частотой, чем прежде и он покатился по рельсам, скрывшись в итоге, в откуда ни возьмись взявшееся отверстие в стене.

Молча, пронаблюдав за этой картиной, мы переглянулись, давая понять друг другу, что мы ни черта не понимаем из того, что с нами происходит с нами начиная со вчерашнего утра.

Где-то далеко слева от нас послышался зловещий скрип металлической двери и разнесся эхом по всей станции. Кровь кажется застыла в наших жилах или уж по крайней мере была к этому готова. Мы не знали чего ожидать. Лично у меня от страха пересохло во рту. Рауль кажется тоже боялся, но старался не подавать виду. Джойс спряталась за нами, и кажется её всю колотило дрожью от страха.

По направлению к нам, оттуда откуда послышался звук открывающейся двери, направлялись три летательные платформы небольших размеров. На двух из них были люди, третья же была пуста.

Людей было четверо. По двое на каждой платформе. Когда они приблизились достаточно близко, я смог различить трех мужчин и одну женщину. Двое мужчин на первой платформе были одеты в строгие черные костюмы с высоким воротом, черные высокие сапоги, начищенные до такой степени, что в них отражались ламы висящие на стенах и сводах станции. Они были чуть выше среднего роста, с великолепной осанкой и аккуратно уложенными волосами. Мужчина на второй платформе был одет в белый медицинский халат и в точно такие же высокие черные сапоги, волосы его также были аккуратно уложены. Женщина же была похожа на «женщину-кошку» из кинофильма «Бэтмен», за одним исключением – маски на ней не было.

Платформы зависли в воздухе на расстоянии пяти/шести шагов от нас, а затем медленно опустились на землю. Надо отметить, что они не производили ни малейшего звука. Спешившись, если можно так выразиться, трое мужчин и «женщина-кошка» приблизились к нам.

— Третий рейх рад приветствовать Вас на своей Земле. Я Оливер Грюнебар, наместник Императора Адольфа V в его европейских владениях. Добро пожаловать!

- Чиво? Чиво? – не скрывая удивления спросил Рауль, но мужчина по всей видимости пропустил его вопрос мимо ушей и продолжал говорить.
— Это, фрау Петра Кмнтербах. Она возглавляет разведку и безопасность европейских территорий. Справа от меня Карл Крихнер. Он является одним из ведущих eченых в Европейских землях. И наконец Нилль Лёвен — лучший медик по эту сторону Атлантического акеана.

Пока Оливер представлял своих товарищей. Я краем глаза наблюдал за реакцией Рауля и Джойс, которые из состояния удивления постепенно переходили в состояние оцепенения от страха. И конечно же я изучал встречавший нас эскорт.

Надо сказать, что Олли, так я окрестил его про себя, мне сразу понравился. Широкая искренняя улыбка, возможно конечно было предположить что он был актером, но верилось в это с трудом, широкие скулы, хорошо поставленная речь и чертовски добрые, для наместника фюрера, голубые глаза с очень мягким взглядом. Он держался уверенно, подобающе своему статусу и ни на минуту не сводил с нас взгляд. Эдакий истинный ариец.

Второй мужчина в костюме стоял чуть поодаль от Олли, скрестив на груди руки и держа в одной из них что-то отдаленно напоминавшее пистолет. Он был похож на собаку-цербера. Низко опущенные брови, из-под которых проглядывали глаза, которые надменным оценивающим взглядом изучал нас одного за другим. Все это делало его похожим еще и на гестаповца.

«Хм…интересно…раз они пришли с оружием встретить троицу не весть как попавших к ним студентов, то они явно боялись, причем не меньше чем мы их. Только вот чего?»

Третий мужчина был окрещен мною в Дока за свой белый больничный халат. В отличии от Олли и Цербера, он был узок в плечах и вообще как мне показалось был склонен к худобе, если не сказать большего и не назвать его просто дистрофиком. С первого взгляда было понятно, что этот человек чуть ли ни с рождения сидел в лабораториях, изучая и разрабатывая новые штаммы вирусов и антидоты против них. Он периодически складывал руки на груди, но в отличие от Цербера, они были какими-то безвольными, с длинными худыми ухоженными пальцами. Его маленькое зеленое лицо напоминало бульдожку, с бегающими свинячьими глазками, которые по всей видимости изучали нас анатомической точки зрения и возможности поковыряться в нас. От этой мысли становилось жутковато. Пережив поезд, не очень то хотелось закончить жизнь где-то в лаборатории на операционном столе под скальпелем свихнувшегося доктора или где-нибудь в анатомическом театре на виду у сотен студентов медиков.

«Женщина-кошка» или Петра была самой грацией и изяществом, но от неё веяло леденящим холодком. Взгляд её карих глаз был пристальным и проникновенным. Казалось, что смотря на тебя, она выворачивает всю твою подноготную наружу. На лице её читались жестокость в купе с уверенностью и безразличием ко всем и вся.

— Вижу вас что-то шокировало?! – обращаясь к нам прервал мои наблюдения и размышления Оливер.

— Честно признаться, да! – ответил Рауль, — не могли бы Вы пояснить что конкретно Вы имеете в виду под Третьим рейхом и назвать город или местность где мы находимся.?

— После победы Германии над США, Россией…, — начал было рассказывать Оливер, как я прервал его.

— Не хочу показаться грубым, но мы довольно сильно устали после длительной дороги и если Вы не возражаете, то хотели бы немного отдохнуть и желательно чего-нибудь перекусить, а уж после с удовольствием совершить экскурс в вашу историю.

Непонятно на что я надеялся, произнося эти слова, ведь меня могли запросто убить, за то что я прервал наместника фюрера, но реакция Оливера меня больше чем удивила, она повергла меня в шок.

— Да, да конечно, — вежливо ответил он, — И как я сразу не подумал об этом. Поговорим обо всем чуть позже, когда вы немного придете в себя и адаптируетесь. Уверен нам есть что рассказать друг другу.

— Большое спасибо!

— Еще хотелось бы провести несколько тестов и взять у вас некоторые анализы, — вставил Док, — но это чуть позже. Я думаю, Вы не будет против.

Последняя фраза прозвучала не как вопрос, а как утвердительной заявление, и нам ничего не оставалось делать, кроме как согласиться.

— И конечно же неплохо было выяснить откуда Вы и кто такие! – начал Цербер, поглядывая на Петру, но Оливер осадил его жестом руки и предложил нам встать на третью, пустую, летающую платформу.

— Там как раз хватит места для Вас троих и не волнуйтесь об управлении. Эта штуковина автоматически запрограмированна повторять маршрут моей рапиды. Прошу!

Когда Джойс, Рауль и я взобрались на рапиду, то в след за рапидой Оливера мы медленно поднялись на расстояние около полуметра над землей и начали двигаться по направлению к тому месту откуда появились наши встречающие.

В течении всего разговора, с момента приветствия Оливера и до момента посадки на рапиду, Док что-то судорожно записывал в свое блокнотике.

Из блокнота Нильса Лёвена от 08 июня 225 года со дня РФ

10.31 – по видеофону меня разбудил Оливер. Сказал, что есть строчная работа для меня. Машина явилась за мной в 10.40

10.54 – Меня доставили за город, ко входу в старый ангар, где раньше хранились древние летательные аппараты. Вокруг не было ни души.

11.00 – На трех рапидах появился Оливер, Карл и женщина, которой я прежде не видел. Интересно какого черта здесь забыл Карл?

11.10 – Оливер ввел нас в курс дела. Мы заняли свои места на рапидах, оставив третью свободной. Никакой охраны. Странно.

11.20 — Мы влетели на рапидах в ангар и приблизились к трем незнакомцам, позади которых находился странного вида, до ужаса обветшавший, передвижной состав, неизвестной мне конструкции и явно не нашего производства.

11.24 – Двое мужчин и одна женщина. На вид не больше 20-21 года от рождения.
Первый парень, тот что чуть повыше ростом, около 189см, и в головном уборе, очень странные и подозрительный. Говорит немного, по делу и очень вежливо. Пристально изучает нас, переводя взгляд то на одного, то на другого. Руки держит в карманах, не высовывая. Лазутчик с «мертвого острова»? Но как он оказался здесь? Расстояние между нами и островом в тысячи километров и как же он обошел охрану. Одет странно. Серый свитер с капюшоном, на груди непонятные обозначения. Брюки, если их можно так назвать, сшиты из странного материала и слишком широкого покроя. На ногах непонятного рода ботинки, кажется из замши. Мы замшу не производим.

Второй парень ростом на пару сантиметров ниже своего спутника. Он не менее странен и подозрителен. Длинные темные волосы, закрывающие часть лица. Непонятно зачем всунутое в губу металлическое кольцо небольшого диаметра. Кстати у «лазутчика», тоже непонятно зачем в оба уха вставлены цилиндрические объекты, небольшого диаметра, со сквозными отверстиями посередине. Одежда «длинноволосого» не многим отличается от одежды первого экземпляра. Свитер, на этот раз зеленого цвета, опять же с капюшоном и непонятными знаками на груди. Брюки из той же непонятной ткани и такого же широкого покроя и странного вида ботинки, на этот раз из кожи. Большую часть времени также молчалив. Не хорошо. Не люблю молчунов. Они всегда что-то замышляют.

Экземпляр номер три – девушка. Интересная особь. Длинные золотистые волосы собранные в хвост. Выразительные глаза, в которых читается сила, упорство и непокорность. Четкие линии и формы лица. Истинная представительница арийской расы. Непонятно что она делает с этими двумя недоделками. Одета она точно также странно как и два её попутчика. Свитер с капюшоном, только уже красный без знаков на груди, брюки из непонятной ткани, но узкого, вполне приемлемого покроя и конечно же странного рода ботинки, тоже кажется из замши. Но мы же не производим её?!

По всей видимости, все три экземпляра не местные. Об этом говорит одежда с непонятными знаками. Видимо это отличительные знаки также как и кольцо в губе и цилиндры в ушах. Капюшоны, по всей видимости, предназначены для укрытия от солнца. Легкие кожаные и замшевые ботинки не предназначены для длительной ходьбы по пересеченной местности, из чего я делаю вывод, что это городские жители. Но какого города?

В любом случае все мои вопросы останутся вопросами не надолго. Как только Оливер даст мне поработать с ними, они расскажут мне все, даже то чего не помнят сами. Все три экземпляра в конечном итоге имеют для меня практический анатомический интерес и не более.

Женщину, которая прилетела на рапиде с Оливером, зовут Петра. Сильная женщина. Она меня чем-то пугает, но думаю, она на нашей стороне. Оливер слишком любезен с незнакомцами.

11.36 – Все, и мы и незнакомцы, перебрались на рапиды и полетели в резиденцию Оливера. Он слишком мягок с ними.

Мы летели строем. Рапида за рапидой. Первыми летели Олли и Цербер. На второй рапиде летели Джойс, Рауль и я, а за нами, замыкая цепочку, летели Док и Петра. Сразу набрав высоту около пяти/шести метров над полом, мы двигались подобным строем к прямоугольнику света, который, собственно говоря, оказался открытой дверью на улицу.

Миновав дверь, мы оказались на улице. Первые пару секунд глаза привыкали к солнечному свету, который почему-то показался мне ярче обычного. На улице было довольно жарко и судя по положению солнца на небе можно было предположить что сейчас около часу дня. Мои наручные часы показывали приблизительно то же самое время. «Хм, ну хоть с временным измерением вроде бы все в порядке» — отметил я про себя, хотя не был до конца уверен. Сложно быть уверенным в чем-то, когда не знаешь наверняка, в чем нужно быть уверенным. Как только глаза окончательно привыкли к свету, я начал осматриваться вокруг, дабы составить приблизительную картину того места, куда мы попали и по возможности запомнить путь, которым мы уплывали на рапидах от ангара, где находился поезд, на котором мы приехали.

По всей видимости, ангар этот, находился в некотором подобии промышленного района или грузового порта. По крайней мере, таковыми были мои первые ассоциации, потому что и слева и справа друг на друга громоздились железные контейнеры, подобные тем, что стоят в грузовых портах, дожидаясь погрузки. Я бы может быть и поверил до конца тому что это порт, а не что-то иное если бы, во-первых, воздух не был бы до ужаса сухим и если бы он был наполнен запахом моря и во-вторых если бы все эти контейнеры не имели один и тот же серый металлический цвет и полное отсутствие каких-либо обозначений. Больше вокруг ничего видно не было. Позади, постепенно удаляясь от нас, оставался ангар, а слева и справа, далеко вперед тянулись ряды нагроможденных контейнеров.

Из-за событий последнего получаса я напрочь забыл о том, что дико хочу курить. Наконец-то вспомнив об этом и сунув в рот зажженную сигаретку, я начал размышлять, а точнее задавать себе вопросы, на которые пока не мог найти ответов.

Мне было немного не по себе после всех любезностей со стороны встречавших нас людей. Назвать их фашистами, пусть даже и про себя, у меня пока не поворачивался язык, ибо вели они себя предельно учтиво, хотя все это конечно могло быть хорошо сыгранным театральным представлением. Но зачем им это надо? Не проще ли бы было сразу убить нас, если это конечно их итоговая цель? И если уж они побаивались нас, а они побаивались, не зря же Цербер пришел с оружием на изготовке, то поему они не позаботились о дополнительной охране, хотя бы из пары/тройки человек? Почему нас встречал сам наместник фюрера в этих землях, в сопровождении высокопоставленных особ и явно не последних людей здесь? Почему, если они боялись нас и наверняка рассматривали возможность нашего нападения на них, они не выслали встречать нас какого-нибудь офицеришку? В моей голове роилось слишком много вопросов, на которые еще только предстояло получить ответы, только вот неизвестно от кого и когда.

Пока я разговаривал со своим внутренним я, мы довольно далеко удалились от ангара. Надо сказать что рапида была чертовски удобным средством передвижения. Удобным и быстрым. Судя по тому как управлялся со своей Олли, научиться кататься на этой штуковине было проще простого. Как мне показалось, из наблюдений за Оливером, управление походило на катание на сноуборде. При повороте налево, Олли слегка переносил свой вес на левую ногу и наоборот. При торможении или ускорении, он немного подавал тело либо назад, либо вперед.

Мои мысли были прерваны внезапной остановкой. Я переглянулся с Раулем и Джойс, которые смотрели на меня испуганными, непонимающими глазами, собственно говоря, такими же как и я на них. В это же время Оливер, Петра, Цербер и Док, нервно и явно несколько испуганно переглянулись между собой, а потом по сторонам, затем снова запустили рапиды и через секунды мы свернули за угол одного из контейнеров.

До этого момента я не видел никаких походов между контейнерами, ибо они стояли настолько плотно прижатыми к друг другу, что между ними не представлялось возможным просунуть даже лист бумаги, не говоря уже о трех рапидах с людьми.
Расстояние от стенки контейнера, до его ближайшего соседа было чуть больше чем размеры рапиды. Сверху нас, как крыша, накрывал еще один контейнер, снизу была земля. Мы двигались в этом прямоугольнике точно навстречу еще одному контейнеру. Ни свернуть, не развернуться, ни подняться вверх возможности не было. Тупик неумолимо приближался, а Оливер все наращивал и наращивал скорость, то и дело, испуганно поглядывая сквозь нас куда-то назад. Взгляд его уже не был столь уверенным как несколько минут назад, когда он стоял перед нами и представлял себя и своих попутчиков, скорее взгляд его был больше похож на взгляд загнанного зверя.

Мне стало уже совсем не по себе, и от взгляда Оливера и от приближающегося тупика и вообще от всего того, что происходило с нами за последние сутки. Как-то не хотелось погибать разбившись в лепешку о грузовой контейнер черт знает где. Не так я себе всегда представлял свою смерть. Как-то уж слишком все получалось глупо. Рауль и Джойс, по всей видимости тоже думали о том же самом.

В следующую секунду рапида Оливера вплотную приблизилась к контейнеру. Я закрыл глаза, ожидая взрыва, но ничего не произошло. Рапида исчезла. Еще через секунду, наша рапида очутилась в кромешной темноте. Как будто кто-то взял и выключил свет. «Я уже умер?» — пронеслось в голове. Через несколько секунд перед нами зажегся фонарь и к нам медленно подплыла рапида, на которой стояли Оливер и Цербер.

— К сожалению, не мы одни, — начал Оливер, — в курсе того, что Вы попали к нам. Как и откуда пока неясно, да и не столь важно на данный момент. Важно то, чтобы Вы остались живы.

— Кажется все обошлось, — раздался откуда-то сзади из темноты голос Петры – думаю не стоит задерживаться здесь и лучше как можно быстрее добраться до твоей резиденции, Оливер. Неизвестно что еще могут удумать эти повстанцы.

— Оливер, думаю, что Петра права и лучше поскорее убраться отсюда – голос его уже не был столь уверенным как несколько минут назад на станции перед поездом.

Вообще все было довольно странным. Какие-то невидимые повстанцы, которых видели только наши провожатые или слышали – непонятно. Но ведь они знали, что те могут появиться, так почему же не было никакой охраны, тем более, если верить словам Оливера им важно чтобы мы остались в живых. Я не понимал ничего, и вопросов становилось все больше и больше, а ответов так до сих пор и не предвиделось.

Наши рапиды медленно поднялись вверх и начали двигаться по темному тоннелю, который, насколько я мог судить, уходил вниз под небольшим углом. На сколько мне удалось разглядеть, первые метров двести/триста стены тоннеля были бетонными, а затем потянулся обычный земляной тоннель, с деревянными подпорками, который напоминал старые рудники по добыче золота, похожие на те, что показывали в старых вестернах, которые частенько крутили по ТВ.

Мы двигались и медленно и молча, так что можно было услышать шевеление червяков в земле в стенах и под нашими ногами. Даже биение сердца было каким-то приглушенным и моментами казалось, что я не дышу. Так пошло около двадцати минут, хотя конечно может и больше, а может и меньше и вдруг мы снова остановились.

«Тупик! Дороги назад нет и вперед тоже?» — понеслось у меня в голове и в этот момент я заметил что рапида на которой находился Оливер начала подниматься вертикально земле куда-то вверх, вскоре и наша рапида последовала за ней, а за нами и Петра с Доком. Через несколько секунд мы оказались в темном помещении без окон и без видимых дверей.

— Теперь можно расслабиться, — сходя с рапиды выдавил из себя Оливер – Мы находимся в пределах моей резиденции и тут Вам ничего не угрожает. Будьте покойны. А теперь давай те пройдем до основного дома из этого затхлого сарая, и Вы немного передохнете, восстановите силы после Вашего небольшого приключения, а потом я с удовольствием отвечу на любые Ваши вопросы. А их, я думаю, у Вас накопилось предостаточно.
— Ответьте на один вопрос сейчас? – попросил я
— Да конечно.
— Где у Вас можно достать курево. Уж больно нервишки расшатались и надо бы мне перекурить.
— Курево? Вы имеете ввиду табак? Если так, то как только Вы разместитесь в комнатах отведенных для Вас, я распоряжусь, чтобы Вас всех обеспечили всем необходимым.
— Спасибо.
— Петра, Карл, Нильс спасибо за Вашу помощь, на сегодня Вы можете быть свободны – обратился к ним Оливер. Они отдали ему честь и вскочив на рапиды исчезли в том отверстии в полу из которого мы поднялись пару минут назад.
— Ну что ж пройдемте – предложил Оливер, и в этот момент в стене появилось отверстие размером с обычную дверь.

На улице все еще палило солнце, но на этот раз мы оказались не среди портовых контейнеров, а среди небольших, аккуратно подстриженных и посаженных в определенном порядке деревьев. По дорожкам, также проложенным в строго определенном порядке мы дошли до большого здания из серого камня.

— Добро пожаловать в Пражскую резиденцию.

«Какая к черту Прага? Какого черта мы здесь делаем? Мы же направлялись из Парижа в Марсель! Какая черт побери Прага? Как?» — голова моя шла кругом от всего происходящего все больше и больше. Джойс и Рауль похоже тоже ничего не могли понять и растерянно глядели то на меня, то на Оливера, то друг на друга.

— Что-то не так? – спросил Оливер, заметив наше смятение.
— Да нет, нет. Все в порядке! – быстро исправил положение Рауль – Все в полном порядке. Не стоит беспокоиться.

Оливер шел впереди. Мы поднялись по широким каменным ступеням, и перед нами отворилась огромных размеров дубовая дверь. Как только мы зашли вовнутрь, перед нами возник коренастый молодой паренёк в камуфляже.

— Проводи…, — замешкался Оливер – Хм, Вы же так и не представились!
— Пеня зовут Алвин, это Рауль и Джойс. Извините что так получилось, но мы пребывали в некотором замешательстве от всего происходящего.
— Не удивительно.

Оливер снова повернулся к пареньку и дал ему указания относительно нашего размещения и выполнения наших пожеланий.

— Это Густав. Он поможет Вам устроиться, и будет приглядывать за Вами пока я буду в отъезде. Весь дом в Вашем распоряжении, разумеется, кроме тех комнат, которые закрыты на ключ. А теперь прошу извинить меня – дела.

С этими словами Оливер удалился в одну из дверей, который выходили в холл. Надо отметить, что дом был обставлен довольно скудно и мало походил на жилой. В основном везде были стеллажи с книгами и картины неизвестных мне художников, и конечно же портреты Адольфа Гитлера и по всей видимости последовавших за ним правителей и конечно же бесчисленное количество флагов со свастикой.


Пока Густав вел нас наверх в наши комнаты, он периодически исподлобья поглядывал на каждого из нас. По всей видимости мы ему не очень-то приглянулись, чего нельзя сказать об Оливере, который как мне показалось вполне неплохо был настроен по отношению к нам.

Как только Густав обеспечил меня табаком и закрыл за собой дверь, раскурил пару сигарет и моментально забылся крепким сном.

Я проснулся от того, что кончики моих пальцев на ногах начали замерзать. Кое-как разлепив руками глаза, я посмотрел в окно, а затем на часы. Стрелки часов стояли на месте и ни в какую не хотели двигаться. Судя по виду за окном было около пяти или шести утра, а может быть и вечера. Впрочем, это было не столь важно. Я все еще был жив, кажется, был жив, по крайней мере тело было живее всех живых. Я все еще мог или пытался мыслить, а это все было куда важнее, нежели точное определения времени суток.

Пролежав некоторое время уставившись в потолок, без единой мысли в голове, я попытался в мельчайших подробностях восстановить события прошедших пары дней и когда выстроил дл себя более или менее ясную логическую цепочку всего произошедшего, то ужасу моему не было предела.

Во-первых сам тот факт, что из нескольких сот человек, находившихся в поезде, в живых остались только мы трое, пробирал ужасом до мозга костей. Во-вторых то, что мы попали в какое-то чертово альтернативное будущее, где, судя по всему, всей матушкой Землей, и хорошо если только ей, управляют наци, что было не совсем приятно сознавать, учитывая роки истории, которые я посещал еще в школе. И в третьих, черт знает, как на долго мы здесь застряли и вообще сколько мы здесь протянем и протянем ли. Вобщем-то если брать всю картину в целом, не разбрасываясь на мелочи, то получалось довольно грустно и совсем не жизнеутверждающе, а скорее наоборот. Вдаваться в подробности не хотелось, хотя было нужно, для большего понимания и осознания происходящего. Не хотелось, по крайней мере пока, но это было необходимо, хотя бы для того чтобы адекватно общаться с Оливером, и задавать ему правильные вопросы и соответственно отвечать так как нужно и не говорить ничего лишнего, что могло бы подпортить нам репутацию, если таковая имелась. кто знает, вполне возможно что на нас смотрели лишь с точки зрения биологических экземпляров для опытов. Утверждать что-либо наверняка было совершенно невозможно. Невозможно по крайней мере на данный момент.

Чтобы хоть немного оправиться и прийти в себя, я решил что неплохо бы было перекурить одну/две сигареточки и хорошенько обо всем подумать и разложить по полочкам в нужном порядке. В каком, я еще не знал, да и предположить даже не мог, но что-то делать было просто необходимо, иначе ум начинал заходить за разум.

Перед тем как закурить, я на всякий случай, ущипнул себя пару раз за щеку и несколько раз за ногу, дабы еще раз убедиться. что я не сплю. На долю секунды мне даже показалось, что я слышал стук колес поезда и разговоры пассажиров, но к моему глубочайшему сожалению, боль была такой же реальной, как и пастель на которой я лежал и такой же реальной как стены меня окружающие. Отчаявшись проснуться от кошмарного сна, я затянулся сигаретой и немного собравшись с мыслями, принял мужское волевое решение и поднял свое тело с кровати. Надо отметить, что мое тело и разум вполне неплохо мне подчинялись для сложившейся ситуации, что естественно не могло меня не радовать.

Немного оглядевшись в комнате, за занавеской я приметил приоткрытую дверь, которая, судя по всему вела на балкон, который в свою очередь, по всей видимости находился непосредственно над парадным входом. Не долго думая я отодвинул занавеску и скользнув через порог оказался на балконе. Вместе с дымом от сигарет я втянул в свои легкие чистейший воздух. Казалось что, прежде чем попасть в меня воздух или даже субстанция, напоминающая воздух, прошла тысячи фильтров и систем очисток, настолько чистым было то, чем я дышал. Я не мог назвать это воздухом и в то же время это был он. На улице, судя по россе на перилах балкона и по небольшому туману, все-таки было раннее утро. Насладившись свежим утренним воздухом и небом, я затянулся в последний раз и решил поискать на балконе или пепельницу или на худой конец горшок с цветком, чтобы выкинуть окурок. Не найдя ни того ни другого я затушил окурок об ботинок и зашвырнул его в карман своих джинс, подошел к краю балкона и облокотился на перила, попутно прикуривая еще одну сигарету. Моему взору открылся вид, от которого у меня перехватило дыхание и закуренная сигарета просто вывалилась изо рта.

С балкона, как на ладони был виден парк. Тот самый парк по которому мы вчера шли, после путешествия на рапидах от ангара до резиденции Оливера. Всё было бы ничего, если бы парк не был похож на чертового немецкого орла, подобного тем что висели на форме фашистов во времена второй мировой. Идеально подстриженные деревца и проложенные между ними плиточные дорожки образовывали очертания орла. Кое-как заставив себя отвернуться от этого ужасающего и в то же время чем-то прекрасного вида я поспешил вернуться в комнату и снова закурить. Никотиновое голодание давало о себе знать. Не найдя в комнате сигарет я позвал Густава по видеофону, расположенному перед входом в комнату, но мне никто не ответил. Не долго думая я решил отправиться на поиски табака сам.

Выйдя из комнаты я очутился в холле. Направо и налево от меня уходил длинный темный коридор со множеством дверей. «Хм…интересно и многие ли из них закрыты и хранят свои секреты?» — вдруг подумалось мне. Предположив, что самое верное место где можно отыскать сигареты это кухня или некое подобие кладовки, я решил отправиться вниз, попутно проверяя двери на предмет их незапертости. Собственно я не удивился когда из шести или семи дверей открытой оказалась только лишь одна, и то комната которая находилась за ней оказалась не жилой и больше напоминала склад поломанной мебели.

По моим предположениям, на кухне помимо сигарет я должен был найти и Густава, правда честно говоря натыкаться на этого малого как-то не хотелось, особенно когда в голове всплывал его тяжелый взгляд с некоторой частичкой ненависти, хотя кто знает что было в его голове в этот момент. Совершенно не факт, что взгляд был адресован мне или Раулю или Джойс. Возможно, он всей душой ненавидел Оливера, а я просто случайно столкнулся с ним глазами в один из моментов проявления его ненависти. Как я понял за последние несколько дней в этой жизни, возможно было все и даже то, о чем и подумать то иногда страшно.

Размышляя обо всем этом я и не заметил как оказался внизу лестницы, что вела на второй этаж. Свет, точно также как и наверху, был погашен, а окна завешаны тяжелыми шторами, кажется бордового цвета. В холле внизу стояла кромешная тьма и лишь редкие лучи света проникали сквозь щели между шторами. Обстановочка честно говоря была жутковата и мои и без того расшатанные нервишки начинали пошаливать уже совсем не на шутку.

«Интересно и куда теперь? Где же может быть эта дурацкая кухня?». Вспомнив, что когда мы вошли в дом и Оливер передал нас на поруки Густаву, а сам удалился куда-то направо, я логически прикинул, что кухня должна быть в противоположной стороне. Ну не пошел же Оливер на кухню, правильно? Следуя своей логике я двинулся влево от лестницы. Сделав пару шагов я замер. Из-под лестницы пробивался луч света, но света не уличного, а света исходившего от лампы или иного осветительного прибора. Немного присмотревшись, я смог выделить в стене очертания двери. Подойдя чуть поближе я прислушавшись я не услышал ничего кроме непонятного треска, который сразу напомнил мне треск высоковольтных проводов.

«Да что за чертовщина? Весь дом казалось бы спит, а тут на те вам провода трещат!» То ли мне уже просто мерещилось все что не попадя, то ли это все происходило на самом деле, я уже перестал различать. Сделав еще пару шагов, так чтобы можно было одним глазом проникнуть сквозь дверную щель и посмотреть что же происходит, я затаил дыхание и вытянул шею вперед.

За дверью находилась небольших размеров комнатка, больше похожая на кабинку туалета. Все стены были заставлены странного вида стойками, на которых мирно покоились различные приборы с кучей индикаторов, лампочек, стрелочек и подобной ерундой. В самом же центре, спиной ко мне, на стуле находился Густав, а к нему тянулись провода. Сначала, пока я не увидел проводов, мне показалось что он просто спит или присел отдохнуть, но как только я заметил провода, в голову мою полезли ужасные мысли. Я сразу вспомнил все фантастические фильмы, про андроидов и киборгов.

Мурашки побежали по моему телу, ноги застыли в оцепенении, холодный пот выступил на лбу. Хотя с другой стороны, что я ожидал увидеть? Неужто я думал что увижу Густава в фартучке, нарезающего салатик к завтраку или выжимающего свежий апельсиновый сок, или его со сковородочкой в руках поджаривающего блинчики с мясом?

Немного справившись с шоком и испугом, я решил ретироваться. Черт бы с ними с сигаретами и всем остальным. Кто его знает, что может учудить это создание. Медленно, не дыша, я начал пятиться назад в сторону лестницы. Когда я уже начал подниматься вверх по лестнице, я почувствовал на себе чей-то взгляд и обернулся.

— Алвин, Вы не спите?! – поинтересовался у меня Густав с ехидной улыбочкой на лице.
— ….Нет как видишь…хотел вот сигарет немного…
— Что же Вы не обратились ко мне по видеофону?! – все с той же ехидной улыбочкой продолжал Густав
— …Да я что-то…не…
— Не что?
— Не сообразил…
— Ммм…понимаю… Так Вам все еще нужны сигареты?
— Думаю что они мне бы не помешали
— Отлично, тогда может пройдем со мной на кухню я Вам достану пару тройку пачек, что скажите?
— Неплохая идея – страх снова начинал одолевать мной. Идти куда-то с этим механическим «дружком» представлялось мне не очень то уж и хорошей перспективой, но показывать того что я его побаиваюсь было не логично, ибо тогда он догадался бы о том, что я видел и последствия могли бы быть не из лучших.

Густав повернулся ко мне спиной и направился в ту сторону, где несколько минут назад я видел его пристегнутого к проводам. Я направился за ним. Мы пошли мимо той самой стены, где была дверь, только сейчас не было и тонкого намека на то, что там когда-то вообще была дверь. «Мне что, померещилось или мое больное воображение решило сыграть со мной злую шутку?» Пройдя еще несколько метров, Густав остановился и открыл перед собой дверь. Я зашел в дверь за ним и оказался в довольно просторной кухне, с кучей различных сковородок, кастрюль, ножей и кучей других приспособлений, назначение которых я не знал. Многие рестораны могли бы позавидовать количеству кухонной утвари, которая была аккуратно развешена и разложена повсеместно. Густав прошел через всю кухню и отворил еще одну дверку, за которой по всей видимости скрывалась кладовка. Исчез на пару секунд, а затем появился, неся в руках несколько пачек сигарет.

— Вот держите, Вам этого должно хватить на первой время. В следующий раз, если я понадоблюсь, пользуйтесь видеофоном.
— Да, да конечно. Спасибо.
— Вы сами найдете путь до своей комнаты?
— Да, думаю что справлюсь.
— Замечательно, тогда я займусь приготовлением завтрака, о его готовности я сообщу Вам.
— Еще раз спасибо.

После этих слов мне было необходимо повернуться и направиться в свою комнату, но мне было жутко страшно поворачиваться к этому созданию спиной. Я не знал что от него ожидать. Сейчас он мог быть мил и услужлив, а через секунду зашвырнуть разделочный нож мне в голову и приготовить на завтрак меня. Кое-как заставив себя развернуться, я быстрой походкой, на дрожащих не то от страха, не то от перевозбуждения ногах вылетел из кухни и в считанные секунды добрался до лестницы. Только когда я уже поднялся на второй этаж, я немного успокоился и почувствовал, что пока мне ничего не угрожает.

Залетев в комнату я первым делом сел на кровать и закурил. Нервы сдавали с каждой секундой. Дрожащими руками я поднес ко рту сигарету и в очередной раз наполнил легкие никотином.

Через пару часов, экранчик моего видеофона загорелся и там появилось довольное лицо Густава, которое сообщило что можно спускаться вниз на завтрак. В коридоре я встретился с Джойс и Раулем, которые выглядели свежими и отдохнувшими, чего нельзя было сказать обо мне, учитывая мои утренние приключения.

— Как спалось ребята?
— Отлично, просто великолепно! – отозвались они в один голос
— А ты как? – поинтересовалась Джойс
— Да тоже неплохо…но думаю что хуже чем Вы, — многозначительно добавил я и также многозначительно посмотрел на них. Они переглянулись между собой и уставились на меня требуя объяснений – Обо всем чуть позже…

Внизу у лестницы нас поджидал Густав, который любезно препроводил нас в столовую. Столовая оказалась большой и светлой комнатой, с множеством окон чуть ли не во всю высоту стен. Посреди комнаты размещался большой дубовый стол, рассчитанный минимум человек на двадцать/тридцать. В одном углу комнаты находились несколько кожаных кресел и диван, рядом с которыми был небольшой журнальный столик. В другом углу стоял минибар и еще несколько кожаных кресел. Стол был сервирован на пять персон. Видимо к нашему завтраку планировали присоединиться еще как минимум двое. Было чертовски интересно кто бы это мог быть. Присутствие одного человека можно было предположить с большой вероятностью, но вот выяснить личность второго просто не представлялось возможным, до момента его появления.

Движением руки, Густав пригласил нас за стол. Он посадил нас напротив двух пустующих мест и сказал что если мы сильно голодны, то можем приступать к завтраку и что к нам скоро присоединятся еще двое. Кто именно он не уточнил, сославшись на то, что не уполномочен давать ответ на этот вопрос.

— Густав, а что у нас на завтрак? Надеюсь на это то вопрос ты уполномочен отвечать? – с иронией спросил Рауль.
— На это я могу дать Вам ответ, если это Вас так сильно интересует, — отозвался Густав, — Сегодня у Вас на завтрак свежевыжатый апельсиновый сок, легкий салат и блины с мясом. Надеюсь Вам понравится и Вы останетесь довольны.

Перечисляя меню, он ехидненько посматривал на меня и мне показалось, что он на до мной смеется. Я понял, что утром он видел или почувствовал что я за ним наблюдал, пока он был подключен к проводам. Но каким образом он знал о чем я подумал, или быть может это просто совпадение, но если так, то это чертовски странно. Я постарался не подать виду, что удивлен, а я был, если признаться, более чем удивлен, я был просто обескуражен всей ситуацией.

— О! Апельсиновый сок это прекрасно, Гус! Не возражаешь если я буду тебя так величать, — с некоторой долей иронии постарался я выдавить из себя.
— Как Вам будет угодно. О вот кстати и те, кто разделят с Вами сегодняшний завтрак.

Мы повернули головы в ту сторону, в которую посмотрел Густав, и увидели вошедших в столовую Оливера и Петру. Они что-то очень бурно обсуждали, и не менее бурно жестикулировали при этом руками. Увидев нас они прекратили свое обсуждение и поспешили приблизиться к нам.

— Доброе утро. Прошу прощения, что заставили Вас ждать, но дела государственной важности. Я думаю Вы понимаете – поздоровался с нами Олли, а Петра поприветствовала нас кивком головы.
— О нет ничего страшного. На самом деле мы и сами подошли буквально несколько минут назад.
— Что ж отлично. Давайте отведаем что нам сегодня приготовил на завтрак Густав. Кстати
Густав, ты пока можешь быть свободен, если нам что-то понадобится, то я извещу тебя об этом. Спасибо.

Густав послушно развернулся и направился в сторону двери, но прежде чем он это сделал, я снова, мельком столкнулся с ним взглядами и снова уловил тот озлобленный взгляд, что видел вчера на лестнице и теперь я точно знал к кому он был обращен.

— Надеюсь Вы немного отдохнули и оправились от Ваших вчерашних потрясений. Нам с Вами надо очень многое обсудить. Для начала все же хотелось бы узнать кто Вы и откуда? – начал Оливер, — Плюс конечно же ко всему прочему сегодня я смогу ответить на пару/тройку интересующих Вас вопросов. Прошу заранее простить что уделяю Вам слишком мало внимания, но как я уже сказал, дела государственной важности отнимают слишком много времени. Думаю завтра мы сможем побеседовать чуть более подробно. А сегодня пока у Вас есть свободное время можете воспользоваться моей личной библиотекой и почерпнуть для себя некоторые факты из истории нашего государства, думаю там Вы тоже найдете некоторые ответы на Ваши вопросы.

— Ну что же, — поддержал беседу Рауль, — как Вы вчера могли выяснить зовут нас Алвин, — он указал рукой на меня, — Джойс, ну и собственно меня зовут Рауль. Мы трое студентов, которые путешествовали по Европе в поисках чего-то нового и интересного, и по всей видимости это новое и интересное нашло нас само. Мы все трое граждане Соединенных Штатов Америки. Думаю что Вам должно быть знакомо это государство. Позавчера вечером, на поезде мы отправились из Парижа, Франция, в Марсель. Рано утром, Алвин, разбудил нас и попросил пойти с ним в одно из купе вагона, где по его словам он обнаружил труп. Как оказалось он был прав. Это событие повергло нас в некоторый шок, если не сказать большего. Еще больший шок мы испытали, узнав что во всем вагоне кроме нас в живых никого не осталось и что вся пища кроме воды и печенья испорчена…

Оливер и Петра слушали все что рассказывал Рауль, но судя по их лицам им это было совершенно не интересно, будто они уже заранее знали все что им расскажут и вели этот диалог ради некоторой формальности.

— …в поезде мы провели около суток, когда обнаружили, что ход начал замедляться, ну а дальше, я думаю, Вы и сами все знаете, ведь именно по Вашей воле мы в итоге остановились и оказались здесь.

Пока Рауль рассказывал все это, Петра изучала взглядом каждого из нас, приблизительно также составляя о нас свое мнение как это делал вчера на станции я, изучая встречавших. Сложно сказать что она там себе в голове надумала, ибо лицо ее было непроницаемо и хранило спокойствие от которого становилось жутко.
*****************************************************
— Привет Ансельмо. Есть хорошие новости? Или все как всегда из рук вон плохо.
— Не знаю даже с чего и начать, Кори…
— Ну уж начни же с чего-нибудь. Расскажи хотя бы поподробнее что произошло у ангара, куда прибуксировали этих троих.
— Ну как ты знаешь, когда нам сообщили что в центральную Европу по распоряжению Оливера из прошлого был переброшен поезд с пассажирами, то мы сразу послали нескольких наших наблюдателей, для того чтобы узнать с какой целью был сделан столь рискованный шаг. Ведь ты же знаешь, что путешествия во времени хоть и изучены, но до сих пор полной ясности как и что происходит нет.
— Давай уже ближе к делу!
— Хорошо. Вобщем вот что мне удалось выяснить. Из всех пассажиров, которые находились на поезде в момент переброски в наше время, выжили только трое. Одна девушка и двое ребят.
— Да знаю я это! – начинала злиться Кори – Рассказывай, что было дальше.
— Я постепенно подвожу к этому.
— Не заставляй меня злиться!
— После того как Оливер и компания встретили наших путников и усадили их на рапиды, мы начали визуальное наблюдение с целью перехвата этих троих, как ты и просила. Осуществить перехват казалось делом плёвым, учитывая то, что охраны при Оливере не было, что довольно странно. Но…
— Что но?
— Когда мы приблизились к ним на достаточное для перехвата расстояние, наши датчики засекли с противоположной стороны несколько десятков рапид с вооруженными до зубов людьми.
— Вот Вам и охрана, идиоты!
— Нет, эти люди не были охраной Оливера и они вообще не принадлежали ни к войскам рейха ни к анархистам что сражаются против нас. Для идентификации их личностей нам пришлось обойти их с другой стороны. При сканировании с помощью наших приборов, оказалось что это отряд биомеханических существ.
— Ты имеешь ввиду киборгов?
— Ну собственно да.
— Ты хочешь сказать?
— Подожди минуточку. Прежде чем мы их окончательно просканировали, они засекли нас и нам пришлось спасаться бегством. Их рапиды, оказались боле мощными нежели наши. Но перед тем как завязалась эта заварушка, они попытались осуществить перехват со своей стороны…
— И что? Им, это, надеюсь не удалось? – испуганно спросила Кори.
— Слава богу нет. Те трое остались в целости и невредимости. Оливер, кажется во время заподозрил что-то неладное и увел их от опасности.
— Так что там еще насчет этих киборгов?
— Вобщем-то довольно странно что отряд биомеханики нападает на четверых высокопоставленных персон, одной из которой является наместник фюрера и на троих…ммм…назовем их пока пришельцами. И по их виду, т.е. я хочу сказать по их экипировке ясно было, что они находились там не с целью предложить свою помощь в качестве сопровождающих.
— Да новости не из лучших, но слава богу что наши трое «пришельцев» живы и в целости и невредимости, по всей видимости, находятся в пражской резиденции Оливера, да?
— Да все правильно именно там они и пребывают, в целости и сохранности. Двое наших агентов ведут за ними непрерывное наблюдение, ну и конечно же не упускают из вида и этого болвана Оливера.
— Ладно, Ансельмо, спасибо и на этом, все могло бы быть намного хуже.
— Будут какие-нибудь распоряжения.
— Пока нет. Можешь быть свободен.

Кори была главой одной из враждующих сторон «мертвого острова», как называли бывшую Австралию в третьем рейхе, или «последнего оплота свободы» как называли её сами повстанцы. После победы Фашистской Германии в Великой Войне, в Австралию стали стекаться все те, кто не принимал для себя режим фашизма и хотел скрыться от репрессий. Третий Рейх объявил Австралию «мертвым островом» и стал использовать её в качестве колонии для всех неугодных. Такое положение вещей устраивало и Рейх и тех кто бежал от него. Через несколько лет после объявления Австралии «мертвым островом», население раскололось на две враждующие группировки, одна из которых была кардинально против фашистского режима Третьего Рейха, а другая, не признавалась в этом открыто, но поставляла рейху наемных убийц и частично поддерживала идеи фашизма – они называли себя «анархофашистами».

Повстанцы, которые сражались против Рейха, называли себя «последним оплотом свободы» и Кори была их лидером. Она унаследовала это место от своего отца, который погиб в одной из стычек между враждующими сторонами пару лет назад. Кори неплохо справлялась со своими обязанностями и добилась внушительного доверия у своих сторонников и даже заключила временное перемирие с враждующей группировкой, пусть и в некотором смысле фиктивное, но все же, как никак перемирие. За те несколько лет, которые прошли со смерти её отца, она из восемнадцатилетней девушки превратилась в настоящего война с горящими глазами и готового умереть за свою родину, а умирать ей было, за что и во имя кого тоже. Она была хорошим тактиком и стратегом, и всегда, наверное, благодаря своему шестому чувству, предугадывала ходы противника наперед и в девяти из десяти случаев выходила победителем в сражении. Единственное чего ей всегда не хватало это уверенности в себе и решительности. Кори знала это, но ничего не могла с собою поделать. Две эти слабости частенько подводили её, но рядом всегда оказывался младший брат – Ансельмо, который всегда поддерживал Кори в трудную минуту и помогал если не советом, то делом.

Ансельмо в отличии от Кори был решителен и хладнокровен, а порой и через чур кровожаден. За это, многие побаивались его и предпочитали не иметь с ним дел, но он не унаследовал от своего отца тактического склада ума, коим обладала его сестра. Он был дерзок и прямолинеен в своих действия, и из-за этого частенько оказывался в дураках. Ансельмо был высокомерен и самолюбив, и ходили даже слухи, что он метит на место своей сестры, но слухи так навсегда и оставались слухами, ибо Кори доверяла своему брату как никому другому и жестоко наказывала тех, кто косо смотрел в его сторону. Ансельмо был правой рукой Кори, и она советовалась с ним по всем вопросам, касающимся управления вверенной в её руки территории.

День не задался с самого утра. Буквально на рассвете «анархофашисты» ни с того ни с сего, нарушив перемирие напали на несколько блокпостов «оплота свободы» и заняли несколько стратегически важных позиций, откуда выбить их было довольно сложно. Странным было то, что атака началась как будто из ниоткуда. Ни один радар или сканер не смог засечь передвижения «анархофашистов» как это бывало раньше. А во время самого наступления «анархофа» без разбора вырезали всех жителей близлежащих с блокпостами поселений. Такой резни не было даже во времена самых ожесточенных противостояний «оплота» с «анархофашистами». По словам очевидцев, которым чудом удалось избежать смерти, войска «оплота» количественно превосходили противника, но не могли противопоставить ровным счетом ничего шквальному огню, который обрушился на них. Один из уцелевших утверждал, что выпустил целую обойму в «анархофашиста», а тот и глазом не моргнул, другой уцелевший утверждал, что один из «анархофа» уложил руками порядка сотни человек когда у него закончились патроны. Можно ли было им верить, было спорным вопросом, но все они сходились во мнении, что нападавшие никак не могли быть людьми, кем угодно, но не людьми.

«Главное чтобы не началась паника» — размышляла Кори – «Если начнется паника, то будет чересчур сложно её подавить и чего доброго начнется восстание, что совершенно нежелательно. И еще эта новость о неудачном, а точнее можно сказать сорванном перехвате. Черт знает что творится в этом мире и куда он катится. Но сдается мне что оба происшествия связаны между собой и ключевым звеном во всей этой истории являются эти трое «пришельцев». Интересно было бы знать с какой чертовой целью этот недоделка Оливер притащил их сюда из прошлого и при этом угробил несколько сотен жизней, ведь он же чертов либеральный фашист как никак, а они не приемлют подобные действия, или же он переметнулся на другую сторону и теперь поддерживает консерваторов и любителей старых добрых порядков «дедушки Адольфа», черт бы его побрал. Да и вообще кому еще могли понадобиться эти трое, кроме Оливера, и с какой целью. Неужто намечаются какие-то глобальные перемены о которых я догадываюсь и не предполагаю? Видимо я упустила какую-то деталь.

Если начать по порядку, то что мы имеем на сегодняшний день? Недовольство консерваторами в народе растет с каждым днем все больше и больше. Тем временем либералы уверенно набирают силу и завоевывают авторитет, собирая вокруг себя тысячи недовольных. Если дело пойдет подобным образом то, со дня на день можно ожидать революции. Плюс ко всему если учитывать и то, что Оливер является одной из ключевых фигур в стане либералов и наместником самых обширных земель, то можно предположить, что именно он даст отмашку своим союзникам и единомышленникам на начало революции. Только у него одного хватит на это смелости. Но вот к чему же все-таки приурочено появление этой троицы, мне совершенно не понятно. По всей видимости Оливер ведет некую очень опасную игру в кошки мышки. Но с кем и зачем?

Неплохо бы было выяснить чуть больше об этих «пришельцах» дабы понять кто они и откуда, узнать немного об истории их мира и возможно тогда стало бы ясно с какой целью они были перемещены в наше время. Что же думаю что можно наверное это устроить. У нас есть двое агентов, которые приближены к Оливеру и могут через него выяснить все перемещения «пришельцев». Используя их можно, я думаю, устроить похищение «пришельцев» прямо у Оливера из-под носа. Хм…а что…неплохая идея, заодно и утереть этому напыщенному болвану нос. Надо будет посоветоваться с Ансельмо.»

Тем временем пока Кори раскладывала все события нескольких последних дней у себя в голове по полочкам и пыталась нарисовать для себя картину всего происходящего, попутно делая выводы и строя предположения, Ансельмо изучал последние рапорты с мест утренних сражений и делал пометки в своем дневнике, который был предметом его гордости и который на всем земном шаре в глаза никто и никогда не видел.

Из дневника Ансельмо Торуса от 09 июня 225 года со дня РФ:

Что же кажется наши добрые друзья «анархофашисты» все-таки совершили тот самый прорыв в науке о котором они рассказывали. Новые биомехи, на голову превосходят своих предшественников и по силе, и по выносливости, и по всем другим показателям. Один биомеханический дружок превосходит отряд в сотню человек, даже если он безоружен. Если все то, что пишут в рапортах, хотя бы процентов на десять является правдой, то еще одна/две недели и можно начинать приводить в исполнение наш план. Для начала, конечно стоит избавиться от этой надоедливой сучки Кори, ибо она со своей проницательность может испортить все то, что так долго и тщательно мною подготавливалось. Хотя, если учитывать то, что до сих пор она ничего не заподозрила, можно пока попридержать её на этом свете, мало ли на что она сможет сгодиться.

Сегодняшняя утренняя операция по налету на блокпосты «оплотовцев» завершилось их полным разгромом. Никто так и не понял почему биомехи появились из ниоткуда, значит никто не заметил тот сбой в программе сканеров и радаров, который я устроил. Все таки техника это замечательная вещь, потому что она подвластна человеку и он может делать с ней все что ему заблагорассудится.

Как только достаточное количество новых биомехов будет готово, необходимо будет избавиться от этого болвана Оливера и заручиться поддержкой консерваторов. Как говорится: Держи друзей близко, а врагов еще ближе. Убить Оливера, будет делом совершенно не сложным, учитывая то, что у «анархофашистов» есть свой человечек в его резиденции и он готов выполнить любой приказ в любую секунду. Ну уж а после того как не станет бедного Оливера и будет поддержка консерваторов, то можно будет с легкостью расправиться с консерваторами, а «оплотовцев» оставить на десерт.

Что же, вырисовывается довольно интересная картина «небольшого» мирового переустройства. Главное нигде не дать промашку и сделать все в соответствии с планом.

На поясе Ансельмо запищал переносной видеофон.

— Да сестричка?!
— Ты не мог бы ко мне зайти на минуточку, мне необходимо с тобой посоветоваться.
— Да, да конечно. Буду через пару секунд.

Ансельмо захлопнул свой дневник, предварительно поставив жирную точку в конце последнего предложения, которое гласило: «Убить их всех!» и направился в сторону домика своей сестры.

На улицах города было довольно людно, что определенно не нравилось Ансельмо. Он не любил большие скопления людей и, наверное, даже можно сказать, что он вообще не любил людей ни в каком виде, кроме как мертвом. Ансельмо шел, продираясь через людские разговоры, возгласы и взгляды, чуть потупив голову вниз и исподлобья косясь на прохожих. Ему казалось, что все прохожие, встречающиеся ему на пути, знают о его коварных планах и молча испепеляют его за это своими взглядами. Дабы совсем не раскиснуть и немного отвлечься, Ансельмо, начал рисовать в своей голове жуткие картины того, как он будет расправляться со своими врагами. От этого ему стало немного легче и, на лице его даже проступила тоненькая улыбочка, но все равно он никак не мог отделаться от чувства того, что все вокруг знают про него то, что он так тщательно скрывает.

Он завернул за угол и очутился на пустынной улице. Тут он почувствовал облегчение и быстрым широким шагом направился в сторону дома своей сестрички, до которого оставалось около ста метров. На полпути, его слух порезал жуткий металлический скрип. Ансельмо оглянулся но ничего не увидев, пошел дальше. Сделав буквально пару шагов, он снова оглянулся, дабы удостовериться, что на улице кроме него никого нет и тут его взгляд нашел бывшую автобусную остановку.

На остановке, рядом с урной сидел парнишка лет восемнадцати и держась одним пальцем за угол урны медленно раскачивал её опустив голову. Как раз в тот момент, когда Ансельмо обернулся, скрип раздался снова. Ржавые края мусорного бака, терлись об опоры на которых он висел и при этом издавался жутчайший звук, но пареньку он похоже нравился и он не собирался останавливать движение урны, а как раз наоборот, периодически выравнивал скорость её раскачивания.

— Чем это ты тут занимаешься? – спросил Ансельмо, приблизившись к пареньку на пару метров
— Прислушиваюсь… — отозвался паренек, не поднимая глаз
— Прислушиваешься? Вот те на… И к чему это ты интересно прислушиваешься? Когда все идут и сражаются, ты сидишь тут и ни черта не делаешь. Да это же равносильно предательству! – закричал Ансельмо.
— Я слушаю время, — ответил паренек спокойным голосом, — Предательству? А что ТЫ знаешь о предательстве?! Знаешь ли ты, что, разговаривая со мной, ты не меньший предатель, чем я. Ведь ты же тратишь свое время попусту, когда мог бы идти и сражаться!
— Я воюю не руками, а головой! – гордо парировал Ансельмо.
— Какая разница чем воевать. Война есть война и в ней не будет не победителей ни побежденных. Рано или поздно проиграют все…так или иначе. Поэтому я не вижу смысла воевать за кого-либо.
— О чем ты говоришь! Мы победим!
— Кто мы? Кто мы? Да и какая разница собственно кто…Мы победим, и будем жить на костях убитых нами врагов? Не очень то радостная перспектива, честно говоря. Для того чтобы победить, нужно залить весь мир кровью. Весь мир! Когда океаны и моря станут багрово-красными, листья деревьев нальются кровью, когда с неба будет идти пурпурный дождь и люди умоются им, вот тогда мы победим, только никого нас уже не будет в живых и, некому будет умываться и наслаждаться всей этой красотой и праздновать победу…
— Что за чушь ты несешь, парень? – заорал на него Ансельмо, но паренек больше ничего не ответил, а лишь молча продолжил раскачивать урну и наслаждаться ужасным металлическим звуком, который она при этом издавала.

От злости Ансельмо со всего размаху пнул ногой по остановке и хотел было уже направиться к дому Кори, как вдруг паренек снова заговорил с ним.

— Ансельмо, разве ты не видишь, что то, что я сказал правда и что все это случится довольно скоро и причиной всему ты? Я слепой, но вижу и ты должен, ты же видишь то, что происходит вокруг, — с этими словами он поднял голову и посмотрел на Ансельмо. Правда, сказать, что посмотрел это не правильно, потому что на том месте, где должны были быть глаза, не было ничего, там зияли две пустые, уходящие в никуда черные пропасти, немного обожженные по краям, которые затягивали внутрь себя все, что находилось в поле их досягаемости. Ничего ужаснее Ансельмо в своей жизни не видел, хотя лицезреть изуродованные трупы ему приходилось, чуть ли не каждый день. Чтобы избавиться от страха и отделаться от двух черных дыр, которые пожирали его изнутри, он машинально, словно робот, вытащил пистолет и выстрелил парню прямо в лицо. Парень упал замертво, но прежде издал гортанный зловещий смех и произнес: «Для того чтобы победить, нужно залить весь мир кровью. Весь мир!», после чего замолк навсегда.

На звук выстрела из своего домика выбежала Кори и с ужасом уставилась на Ансельмо, в ногах у которого, истекая кровью, лежал труп молодого парня.

— Что за чертовщина? – закричала она на брата
— Эта мразь пыталась проповедовать какую-то чушь, вместо того чтобы воевать как все с нашим общим врагом. Закон военного времени, сестренка, ничего личного. Так зачем ты меня звала, как всегда нужен мой совет? – легким спокойным голосом произнес Ансельмо.
— Хм, Ансельмо, по-моему, ты чрезмерно жесток, не стоило сразу убивать паренька, — неодобрительно заметила Кори и добавила — Да мне нужно с тобой посоветоваться, но само собой не здесь. Пойдем ко мне.

За завтраком, Оливер не рассказал нам ничего принципиального нового из того, что мы уже знали, и толком так и не ответил не на один наш вопрос. Зато о нас, не без помощи Рауля, он узнал больше чем достаточно. Джойс весь завтрак сидела молча, потупи глаза в тарелку и практически ничего не ела, видимо ей перенести и принять все происходящее было куда более сложнее, нежели мне и Раулю. Петра, в течение всего завтрака тоже сидела молча и тоже ничего не ела, но глаза её периодически светились неестественным блеском , как будто ей в голову приходили различного рода гениальные идеи. Я же, поняв, что ничего интересного узнать не удастся, быстро справился со своей порцией и со скучающим видом слушал болтовню Рауля, которому по всей видимости нравилось, что все внимание обращено на него.

Когда завтрак закончился, Густав прибрался на столе, а Оливер и Петра, сославшись на дела государственной важности, удалились. Мы остались в комнате в троем.

— И на кой черт ты выложил этим фрицам всю нашу подноготную, м? Ты бы еще им рассказал свою родословную до десятого колена? – набросился я на Рауля.
— А какая разница-то я не пойму? Наше положение далеко не из лучших. Что изменится из-за моего рассказа? Думаю что ничего! Возможно, я рассказал им что-то такое, что поможет им вернуть нас обратно. – удивленно, но несколько испуганно ответил Рауль.
— Вернуть нас обратно! Хахаха! Ты что ли совсем глупенький?! Это же реальность где веем миром заправляют фашисты. Тебе по слогам повторить?! А как мне помнится из истории третьего рейха, то они не отличались добродетельностью!
— И что ты предлагаешь? Бежать отсюда? Но куда и потом нас тот час же пристрелят, ибо мы разительно отличаемся ото всех вокруг.
— Бежать, не бежать… Молчать надо побольше и повнимательнее слушать, что говорят наши фрицы, а не распространяться налево и направо кто мы и откуда.
— Ребята, давайте не будем сориться. По моему это сейчас совсем не к чему, — влезла в разговор Джойс, — расскажи нам лучше, почему это ты так многозначительно сегодня подметил что нам спалось лучше чем тебе?!

Я вкратце пересказал свой утренний поход за сигаретами, и то, что видел в комнатке под лестницей, на что Рауль язвительно заметил, что курение меня когда-нибудь загонит в могилу.

— Вот, собственно и не знаю я, что теперь думать и делать, за исключением одного – нам нужно как можно больше узнать об этом мире и о его истории, — подытожил я свой рассказ.
— И каким же образом?! – поинтересовался Рауль
— Ну собственно, Оливер сам заикнулся, что его библиотека в нашем полном распоряжении, так что отсюда я планирую прямиком направиться туда и провести там столько времени, сколько возможно в данной ситуации и почерпнуть как можно больше информации, а тебе советую приглядывать за Джойс, сдается мне что не очень то ей все это легко дается.

Проводив ребят до лестницы на второй этаж, я воспользовался видеофоном и поинтересовался у Густава, где найти библиотеку. Он в подробностях рассказал куда мне идти и через пару минут я вошел в комнату, которая и в правду была похожа на библиотеку. По всем стенам стояли высокие стеллажи с книгами. Большинство книг были чертовски стары и имели кожаный переплет. Здесь были книги, которые датировались черт знает какими годами еще нашего времени. Были здесь и издания Ницше, Канта и других, не менее известных философов. Немного поразглядывав и поизучав корешки книг, я заметил, что ни на одном стеллаже нет ни одной книги, которая датировалась бы годом старше чем 1945. Складывалось такое впечатление, что в этот год история умерла или остановилась. Плюс ко всему, я заметил, что огромное количество книг было датировано довольно странно. Например, мною было найдено два издания «Моей борьбы» Адольфа Гитлера. Одна книга датировалась так, как ей и было положено, а вторая датировалась 134 годом от РФ. Меня заинтересовали эти странные метаморфозы с числами на книгах и свой поиск я решил начать с двух вещей: со второй мировой войны и с аббревиатуры РФ, которая как мне казалась могла пролить свет на многое.

В одном из углов комнаты стоял столик, на котором стояло некое подобие телевизора или монитора от компьютера. Присев на стул, стоящий рядом, я глазами поискал какое-нибудь устройство для включения, но ничего кроме монитора стоящего на столе не было. Решив поискать кнопку включения на задней панели, я случайно задел экран и он включился. Как оказалось монитор был сенсорным и не требовал никаких дополнительных устройств.

Просидев в библиотеке порядка пяти или шести часов, пропустив ужин и выкурив несколько пачек сигарет, я накопал довольно много интересной информации, которая помогала ответить на множество моих вопросов. Когда голова уже начала болеть от объемов полученной информации, я решил что неплохо бы было добрести до своей комнаты и уснуть, а всем тем что я выяснил поделиться с ребятами утром после завтрака.

На следующий день, после завтрака, я настойчиво тащил Рауля и Джойс прогуляться по парку. Не смотря на все их протесты и заявления, что на улице дико жарко, в итоге я их уговорил.

— Вобщем-то мне нужно с вами поговорить, а точнее мне нужно вам рассказать очень многое, думаю Вам будет интересно.
— Не сомневаюсь, — ответил Рауль, — но почему делать это необходимо именно в парке в такую жару.
— Дом наверняка до отказа нашпигован различного рода жучками и подслушивающими устройствами. Помните, это же фашистский режим, здесь никто никому не верит и собирает как можно больше доказательств того, чтобы насолить ближнему своему, а вот парк, я думаю, самое идеальное место для того, чтобы нам с Вами пообщаться, хотя здесь тоже наверняка найдутся способы нас подслушать, но вероятность намного меньше нежели в доме.
— В этом есть некоторая логика, — согласилась со мной Джойс.
— Ну вобщем-то да, я согласен, — пробурчал Рауль.
— Ну так и что же ты узнал, Алвин?! – с нетерпением спросила Джойс
— Ну что ж думаю стоит начать по порядку….

В этом мире, вселенной, альтернативной реальности – называйте как хотите, вся история шла своим чередом также как и у нас. Сначала, как предполагается, был большой взрыв, а потом понеслась душа в рай. Были и динозавры и первобытные люди. Было и средневековье со святой инквизицией. Были и все философы, писатели, стихоплеты, которые нам известны и о которых мы слышали. Был и Эдиссон со своей лампочкой, и даже Эйнштейн со своей теорией относительности, но в один прекрасный день, а точнее секунду, все изменилось коренным образом. Все события этого мира, идентичны нашему, но лишь до одного определенного момента, после которого началась новая история.

В один прекрасный день 1889 года, на свет появился никто иной как Адольф Гитлер. Знакомый нам персонаж, не так ли? Только вот этот «гений» появился на свет на день позже, чем в нашем мире, не 20-го апреля, а 21-го. Казалось бы не велика разница?! Но! И вот с этого-то момента все и пошло кувырком. Не было его кантузии во время первой мировой войны, он не сидел в тюрьме после пивного путча, «Мою Борьбу» он написал сидя дома и покуривая трубку, а не лежа на тюремных нарах. Чувствуете разницу?

Ну так вот, а дальше, как говорится, больше. Как только Адольф пришел к власти он сразу объявил Германию не только фашистским государством, но и тотчас же объявил Берлин столицей Империи Третьего Рейха. Все кажется логично. К тому моменту, у него уже родился сын. Шокированы? Ничего…дальше, еще много чего интересного…

Развязав вторую мировую войну, Гитлер, тем самым пошел уже известной нам дорожкой, но и тут есть разночтения с нашей историей, точнее разночтение одно, но решающее. Практически уже проиграв все, Гитлер, перед битвой на Курской дуге, как считают многие решающей битвой Второй Мировой, достает из-за пазухи свой козырь, о котором никто и догадываться не мог, хотя конечно же слухи ходили. Он сбрасывает две атомные бомбы на Москву и на Вашингтон. Причем делает он это одновременно и бомбы взрываются с разницей всего лишь в несколько минут. Кстати сказать, свои бомбы он назвал именами своих детей, которых к тому времени уже было двое: мальчик и девочка и звали их Гюнтер и Карла.

Ну так вот Гюнтер и Карла своими взрывами уничтожают все сопротивление и Фашистская Германия выходит победителем из Второй Мировой Войны. Другие страны, такие как Англия и Франция продолжали свое сопротивление еще несколько месяцев, но когда получили угрозы атомных бомбардировок, то сиюжеминутно сложили оружие и над всеми крупными городами по всему миру был поднят флаг Фашисткой Германии или как повелось называть с тех пор, флаг Империи Третьего Рейха. На землю спустился ад. Императором естественно стал Адольф Гитлер. Затем он пошел еще дальше. Ему было мало одного императорства, и он объявил день своего появления на свет – днем второго пришествия и течение времени на всей земле начали отсчитывать со дня его рождения. Сейчас, к примеру сказать, здесь идет 225 год от Рождества Фюрера. Слава богу, он хоть не догадался переменить каким-либо образом двадцати четырех часовое течение времени.

Единственной страной, после окончания мировой войны или как принято говорить здесь после «страшного суда», которой повезло чуть больше остальных, оказалась Австралия. Её удаленное расположение от остального мира, сделало её довольно привлекательным местом для всех тех кто бежал от Третьего Рейха. Не долго думая, Рейх устроил из Австралии колонию для неугодных. Все контрационные лагеря, такие как Бухенвальд, Освенцем, постепенно закрыли переоборудовав их в «мирное производство». Некоторые лагеря по всей видимости работают и по сей день, но деятельность их засекречена.

После смерти Гитлера, его места у руля власти занял Гюнтер, воспользовавшись правом преемственности. Нельзя сказать что Гюнтер полностью разделял идеи своего отца, но также нельзя и сказать что он был коренным образом против. Гюнтер, был чертовски образованным и начитанным ребенком. Однажды на одном из своих публичных выступлений, он заикнулся о небольшом послаблении правящего режима. Через несколько дней его нашли мертвым в своем загородном доме, недалеко под Берлином. До сих пор на этот счет ходит множество слухов, говорят, что его убили, еще живые на тот момент, бывшие соратники Гитлера, говорят, что он умер от сердечного приступа. Никто не знает, кому и чему верить. Фактом остается то, что после себя он не оставил наследника.

После смерти Гюнтера, во главу империи встал один из его очень близких друзей и соратников, практически его правая рука Герман Шнайдер. В отличии от Гюнтера, он оказался очень жестким диктатором и его поддерживали многие приверженцы старой Гитлеровской гвардии. Но речь Гюнтера не прошла даром. Из искры высеченной им начало возгораться пламя. На далекой и всеми позабытой Австралии начало организовываться сопротивление, назвавшее себя «Последним оплотом свободы». Идеи Гюнтера о небольших послабления режима возымели свое действие, а вскоре обнаружилась и его рукопись под рабочим названием «Борьба против борьбы». Неизвестно как, но эта рукопись попала к сопротивлению и получила ш9ирокое распространение. Вскоре после этого, она была издана и чудесным образом просочилась в саму империю, где тоже стала вскоре пользоваться популярностью, оставаясь при этом запрещенной книгой номер один.

Вскоре и Герман покинул свой трон и, на его место водрузили очередного императора, четвертого по счету. Микаэль Балок был странным человеком. Он был очень непостоянен в своих действия и решениях, что дало возможность приверженцам идей Гюнтера, организоваться как целому движению и добиться значительных послаблений режима. Естественно большая часть общества негодовала по этому поводу и ненавидела Микаэля, но это, по всей видимости, его мало волновало. К тому моменту в рядах сопротивления произошел раскол, и организовалось две группировки: «Последний оплот свободы» и «Анархофашисты». Консервативное большинство правящей верхушки власти, наладило неплохой контакт с «анархофашистами» и снабжало и, по всей видимости, до сих пор снабжает их оружием и деньгами, взамен на наемных убийц, которых использует в борьбе с либерально настроенными фашистами.

Около 15-ти лет назад, Микаэль покинул свой трон – попал в авиакатастрофу. Лично мне думается, что его просто убрали. Его место занял, ставленник от консерваторского большинства Адольф Геринг, дальний родственник Германа Геринга. С его приходом, режим снова ужесточился и консерваторы уже было обрадовались, но пламя уже горело довольно сильно и остановить начатое Гюнтером было уже невозможно. Чтобы хоть как-то усилить вертикаль власти, Геринг, разделил все земли на зоны и в каждую назначил своего приемника, которого выбирал лично.

Геринг, продолжает заправлять всем и по сей день, опираясь на поддержку наместников, таких как Оливер, наш гостеприимный хозяин. Вот кажется и все что я смог узнать из тех источников информации, которые у меня были. Довольно сумбурно, но по крайней мере мы точно знаем, что в этом мире есть три силы: Консервативное большинство вместе с Анархофашистами, Либеральные фашисты, и Оплот свободы, хотя наверное можно говорить о двух противоборствующих сторонах, включая к либералам и оплотовцев, ибо идеи последних дали толчок для развития либералов.

Собственно говоря вот приблизительно таков мир в который мы попали и пока не знаем как выбраться. Что скажите, друзья?

— Это же полнейший бред! – испуганно произнесла Джойс, — это и впрямь больше напоминает Ад, нежели нашу матушку Землю. Что мы теперь будем делать?
— Это не то, что Ад, это просто полнейший…, — немного замялся Рауль, — это просто полнейший…да черт побери мы по уши в дерьме!
— Что ж Вы оба правы. Предлагаю направиться к дому, дабы не попустить обед, а пока будем идти, я расскажу примерный план действий, которые я планирую осуществить. Для начала, я все-таки хочу каким-либо образом нарваться на беседу с Оливером. Сдается мне что мужик он неплохой и не с проста мы здесь оказались. Возможно поговорив с ним найдутся ответы еще на некоторые наши вопросы. Затем я хочу, правда пока не знаю как, узнать побольше об этих ребятах и «оплота свободы» и их лидере, возможно они смогут нам чем-то помочь. Единственное, чего я знаю, так это того как мне все это осуществить. Разговор с Оливером, еще можно устроить, но вот узнать о сопротивлении режиму будет я думаю довольно проблематично, если только это самое сопротивление не захочет пообщаться с нами.

У входа в дом нас встречал Густав. Сегодня он был на редкость улыбчивым и довольным, по сравнению с днем вчерашним, как будто его подменили.

— Эй Гус, не желаешь ли покормить гостей? – выкрикнул я ему в качестве приветствия

— С удовольствием! – расплылся он в ехидной улыбочке, — С преогромнейшим удовольствием!

— Что-то с ними не то, м? – прошептала мне на ухо Джойс

— Ты тоже это заметила? – вопросом на вопрос отозвался я

— Что-то он чрезмерно радушный и доброжелательный…

После обеда, когда все уже разбрелись из-за стола, я твердо решил что сейчас самое подходящее время для того чтобы напроситься на разговор с Оливером. Я без раздумий направился к нему, но вдруг понял, что не знаю с чего начать разговор. Оливер же заметив мое приближение, можно сказать спас ситуацию, заговорив первым.

— И как Вам у меня нравится Алвин?

— Надо сказать, что Ваш дом очень сильно напоминает дворец. Мне нравится здесь у Вас. И еще хотелось бы отметить Вашу обширную библиотеку, там собранно довольно много интересных, на мой взгляд, книг.

— Вы ценитель литературы? – удивился Оливер

— Не то чтобы ценитель, но…можно сказать любитель хорошей литературы.

— Значит, Вам понравилась моя библиотека. Почерпнули для себя что-то интересное о нашем мире?

— Признаться честно, почерпнул и очень много, причем был удивлен многими интересными фактами, отличными от истории нашего мира.

— Без сомнения могу утверждать, что многие вещи Вас поразили сильнейшим образом, ведь так? Предлагаю пройти в мой кабинет и поговорить обо всем за бокалом хорошего вина. Что скажете? Сдается мне, что Вы не будете против.

— С превеликим удовольствием приму Ваше предложение, Оливер. Нам есть о чем рассказать друг другу и о чем друг друга спросить.

С этими словами мы направились вон из гостиной через холл в сторону кабинета Оливера. Надо сказать, что при упоминании о бокале хорошего вина у меня потекли слюнки, ибо за последние несколько дней в моем организме не побывало ни капли спиртного, что само собой было довольно непривычно.

Кабинет Оливера был далеко не гигантских размеров, но при этом не терял своей солидности и помпезности. Во всем доме это было пожалуй самое уютное и обжитое место. В правом углу стояли пара кресел и кожаный диванчик. Они окружали собой небольшой журнальный столик, на котором лежали какие-то журналы или газеты, которые по всей видимости Оливер изучал на досуге. В левом углу комнаты находился средних размеров камин, от которого исходил неестественный жар и иногда отлетали искры потрескивающих дров. Напротив двери, у противоположной стены, стоял письменный стол, заваленный грудой пожелтевшей бумаги. Из-за этой бумажной кучи поглядывал тоненький лучик света, по всей видимости где-то на столе даже была лампа. Сразу за столом стояли шкафы с книгами и пронумерованными папками. Удивительным было то, что во всей комнате не было ни одного портрета нынешнего фюрера или его предшественников, не было ни одного штандарта со свастикой. Не зная ничего об истории этого мира и сразу попадя в этот кабинет я бы и не подумало том, что Оливер нацист или фашист. Комната напоминала обычный рабочий кабинет обычного, ну скажем доктора или юриста. Ничего лишнего. Все вещи на своих местах и конечно же захламленный стол. Рабочий беспорядок, в котором может разобраться только хозяин, считая это верхом порядка.

— Присаживайтесь, — сказал Оливером и жестом руки указал в сторону кожаных кресел, — а я пока откупорю бутылочку. Думается мне, что одной нам сегодня с вами не обойтись, а?

— Вам виднее, хотя думаю что да, разговор нам с вами предстоит долгий.

Оливер направился к шкафу с книгами, который стоял за столом и открыл одну из его дверок. Книги оказались бутафорией. За дверцей был небольшой проём, из которого тут же повеяло сыростью. Оливер скользнул в проем и через несколько минут вернулся с парой запыленных бутылочек в руках. Аккуратно примостив их среди беспорядка на столе, он закрыл за собой книжную дверцу и принялся шарить руками среди кипы бумаг. Через несколько мгновений, у него в руке очутился штопор, которым он виртуозно откупорил одну за одной бутылки с вином и протянул одну из них мне.

— Не будем эстетствовать, — улыбнулся он, — и будем пить это прекрасное вино прямо из бутылок. Вы курите, ведь так? Не стесняйтесь и берите эти сигареты, — сказал Оливер и протянул мне черную пачку с красной окантовкой. «Табак Фюрера» — гласило название на пачке, — это лучшие сигареты во всей европейской части империи. Думаю Вы оцените.

— Покорнейше благодарю, Оливер, — первоклассное вино и первоклассный табак, о чем еще можно мечтать.

— Что же, Алвин, давай отхлебнем по глотку и начнем? Думаю не стоит более придерживаться условностей и общаться друг с другом на Вы. Мы с тобой в одной лодке.

— О чем это Вы Оливер. Все-таки мне кажется мы совершенно разные люди и придерживаемся кардинально разных взглядов на жизнь?!

— По ходу нашей беседы ты поймешь, что я имею в виду. Я постараюсь дополнить ту картину сложившихся вещей о нашем мире, которую ты почерпнул из моей библиотеки, и думаю тогда ты поймешь что я имею в виду, говоря что мы с тобой в одной лодке.

Дружеский тон Оливера несколько насторожил меня, но учитывая мое первое впечатление о нем, и то как он постоянно держал себя с нами, несколько сгладили тревогу и я согласился что не стоит более придерживаться условностей, тем более что раз уж он сам это предложил.

— Итак, Алвин, думаю ты вполне неплохо ознакомился вчера с нашей историей сидя в библиотеке? Не подумай, я не заставлю сейчас тебя пересказывать историю твоего мира, ибо она мне известна не хуже чем тебе. Не стоит смотреть на меня такими удивленными глазами. Я прекрасно знаю, что в Вашем мире Гитлер родился не 21-го, а 20-го апреля и что далеко не Гермния выиграла Вторую Мировую войну и что Ваш мир устроен кардинально иначе нежели наш. Плюс ко всему хочу добавить и то, что не только я ознакомлен с историей Вашего мира, но и все высшее руководство Империи подробнейшим образом знает все мельчайшие детали истории твоего мира, начиная со времен юрского периода.

— Но как?! Как это возможно?! Да, конечно же есть теории о существовании параллельных миров и о том что исторические события в этих мирах могут быть одинаковыми, но происходить с разницей в несколько секунд/минут/часов/дней и это может влиять на ход дальнейших событий… Но это же только теория и не больше. Фантастика, черт бы её побрал! Никто и никогда не доводил решение этой проблемы до какого-либо более или менее приемлимого практического решения, — неистово начал протестовать я.

— Хаха! Да ты прав есть множество теорий на этот счет. Я бы даже сказал сотни теорий, — засмеялся Оливер, — но посуди сам, сейчас ты столкнулся лицом к лицу с воплощением одной из теорий в реальность. Теория в действии. Скажу даже больше, у Империи есть аппарат позволяющий перемещаться между этими параллельными мирами. Он появился не так давно, что несомненно очень хорошо, ибо учитывая интересы тех людей, которые находятся у власти можно предположить, что этот аппарат или устройство, называй его как хочешь, использовалось бы далеко не в целях помощи орашения полей засушливых районов параллельных миров. Понимаешь о чем я?!

После этих слов Оливера, я плотно приложился к бутылке вина, которую сжимал в руке и сделал большой глоток, пытаясь привести себя в чувства. Мне было чертовски сложно поверить, во все то, что я услышал за последние несколько минут.

— Продолжая тему разговора, скажу еще и то, что перед тем как сконструировать аппарат для перемещения между мирами, наши ученые сконструировали аппарат позволяющий перемещаться в пространстве. В твоем мире его бы назвали «телепортом».

— Стоп! Стоп! Стоп! Вы…Ты хочешь сказать, что в этом мире наука шагнула далеко вперед, по сравнению с моим миром, только лишь из-за того, что Адольф Гитлер родился на день позже?! Бред, бред!! Не могу в это поверить, — протестовал я, — в то, что Вы победили во Второй Мировой Войне я ещё могу поверить, но в то, что Вы путешествуете между мирами… Нет это не коим образом не укладывается у меня в голове!

— Хорошо! Но тогда каким образом ты можешь объяснить появления себя и твоих товарищей здесь,м?! Каким образом?!

— Но… Черт побери! – у меня не нашлось ответа на этот вопрос. Выходило что и на самом деле мы оказались в параллельном нам мире и что все то, что говорит Оливер полная правда, — Хм, ну уж если так, то можно было бы взглянуть на это устройство?! – спросил я, особо не надеясь на положительный ответ.

— Собственно говоря, как я уже говорил у Империи имеется лишь один подобный аппарат и доступ к нему строго ограничен…

— Честно признаться я и не рассчитывал…просто так спросил..

— Но, я не договорил…Это Империя считает что у них эксклюзивное право на путешествия по параллельным мирам. Имеется еще один подобный аппарат. Как я уже говорил, мы с тобой в одной лодке. Если уж на то пошло, то мне совершенно не нравится сложившийся режим. Мне и еще нескольким наместникам. Как ты знаешь из нашей истории, первым кто предложил идеи некоторого послабления режима был никто иной как сын Гитлера. Символично, неправда ли?! И конечно же ты видел упоминания о его книге?! Так вот, могу сказать что его идеи не канули в лету и крепко накрепко засели в мозгах некоторых членов правящей элиты. С тех самых пор идеи Гюнтера бережно вынашивались и претворялись в жизнь, разрушая Империю изнутри, расщепляя кирпичик за кирпичиком эту непробиваемую стену насилия и унижения над личностью…

Все услышанное все больше и больше вводило меня в шок, я еще раз хорошенько приложился к бутылке вина и вытащил из пачки сигарету. Странным был сам тот факт, что Оливер, представитель правящей элиты, как он сам выразился, фашист, в конце концов, вел разговор о правах личности и ненависти к насилию. Хотя чему мне было удивляться после всего увиденного своими глазами. Я точно знаю что пребывал все это время в здравом уме и рассудок мой трезв.

— Хм, Олли, ты говоришь что Империя считает что у них есть эксклюзивное право на перемещение между мирами, так?! Но судя по твоим словам должен иметься еще один аппарат. И аппарат этот находится не в чьих иных руках как в твоих и руках твоих соратников, ведь так?! Иначе же просто и быть не может?! – я старался делать хоть какие-то логические умозаключения, хотя надо признаться это давалось мне с трудом.

— Все верно, Алвин. Ценой неимоверных усилий нам удалось добыть чертежи и разработки по аппарату и сконструировать его самим. Плюс ко всему прочему нам удалось закрепить на Имперском аппарате жучок, который отслеживает все перемещения через аппарат и передает нам координаты, так что мы всегда в курсе событий. Как я уже говорил аппарат этот был сконструирован и запущен совсем недавно, но за это время, наше сопротивление успело войти в контакт с лидерами крупнейших стран Вашего мира. Конечно же ты спросишь для чего?! – при этих словах Оливер ехидненько улыбнулся и сделал большой глоток из бутылки, — Делалось это все с целью того, чтобы на очередном Имперском съезде наместников в присутствии нынешнего Императора Рейха устроить так сказать «небольшой переворот» а крупнейшие лидеры Ваших стран были необходимы в качестве людей, которые бы фактами подтвердили наши слова о том что нынешний режим является ущербным, понимаешь о чем я?!

— Хм, ты хочешь сказать, что лидеры стран нашего мира выступили бы с обращение к Рейху?!

— Да именно! Они бы доказали всем что есть и другие возможные пути развития хода истории и что режим Рейха не является единственным и лучшим режимом. Они доказали бы это на примере развития истории Вашего мира…

— Хм, и каким же образом Вы хотели это устроить, м?! – удивленно спросил я.

— На самом деле все просто. Между нами уже была достигнута некоторая договоренность по которой мы перемещали Ваших лидеров в наш мир… И мы уже собирались было сделать это, но произошла небольшая накладка…Вместо них мы случайным образом переместили к себе тебя и твоих товарищей с поездом. Это не было бы для нас проблемой, если бы мы знали, почему переместились Вы, а не они и что еще особо странно, что из всего поезда выжили только Вы трое. У нас есть основания и подозрения полагать, что в процесс транспортировки вмешалась некая сил, которая и натворила бед. Сила эта естественно с человеческим обликом. Наши техники и ученые никак не могут разобраться что и к чему. Но самое ужасно, что могло произойти, это то, что аппарат накрылся медным тазом и теперь единственная возможность отправить Вас домой это воспользоваться аппаратом Империи или же ждать пока наши техники соберут аппарат заново, но на это понадобятся несколько месяцев…

— Черт тебя подери Олли!- завопил я, — небольшая накладка?! Да какого черта вообще?! Как вообще можно было пользоваться этим аппаратом до конца наверняка не зная всей сути происходящего?! Ты хоть понимаешь, что Вы, хреновы борцы, за свободу личности ни за что ни про что угробили несколько сотен людей. Прошу заметить ни в чем не повинных людей!? О какой гуманности вообще может идти речь?! Ошибка?! Это убийство!!

— Алвин, иногда цель оправдывает средства! – без всяких эмоций в голосе произнес Оливер

— Цель?! Вашу цель! Эти люди даже не знали про Ваше существование! Они даже и подозревать не могли! Чем они Вам мешали! Зачем было продолжать перемещение когда Вы поняли что, что-то пошло не так?! За каким чертом все это было нужно?! За каким?! – заполошно вопил я!

— Когда мы поняли что, что-то идет не так, было уже поздно. Мы потеряли контроль над аппаратом и как я уже говорил мы не знаем причины произошедшего. Я бы на твоем месте радовался что ты остался жив, а не думал о тех кто умер. Им уже все равно, — таким же спокойным голосом продолжал Олли.

— Им то уже конечно все равно, но их семьи, родные и близкие. Каково по твоему сейчас им?! Каково было бы тебе если бы твой ребенок поехал бы на поезде и вдруг поезд внезапно исчезает. Испаряется?! Что бы ты стал делать?! Ты бы рехнулся, моментально! Ты с такой легкость рассуждаешь о смерти этих людей, что кажется что тебе вообще на них плевать? Хотя скорее тебе и на самом деле на них плевать. Тебе важна лишь только твоя цель, я это прекрасно понимаю, но чем ты лучше тех кто у руля власти сейчас, если действуешь их же методами и способами? Чем ты лучше?! Ничем, отвечу тебе. Ты уподобляешься им! Ты во сто крат хуже чем они. Извини конечно, но я не желаю более продолжать это диалог от которого попахивает мертвечиной и эгоизмом в высшей его степени, называемым тобой борьбой за свободу личности. Чьей личности, Олли?! Ты занимаешься спасением своей души по локоть окунувшись в кровь! Это мерзко! Адью, Олли! – с этими словами я в очередной раз приложился к бутылке и был таков. Оливер остался сидеть в своем кресле как ни в чем не бывало, но по его взгляду было ясно, что он не ожидал от меня подобной реакции. Но все ж таки благодаря этому диалогу я почерпнул для себя несколько новых фактов, которые еще предстояло обдумать.

Из кабинета Оливера я направился в свою комнату, потому как хотел немного успокоиться, прийти в себя и побыть наедине со своими мыслями, коих с каждой минутой накапливалось в голове все больше и больше. Закрыв за собой дверь в свою комнату, я плюхнулся на кровать и закурил. Через несколько минут я забылся крепким сном.

*здесь должна была быть ещё одна глава, но…*

Нe пишEтся.

Нe пишEтся.
Не пишEтCя, Hепи шEтся нEпи
HEпишEтся. Не пишEт, сяHEп ишEт…
(Н.Е. Пише Т. С. Я.)

Не пишется. Неп ишEт Cя, нEпи шEтсянEп и шEтся HE пишEт. Неп и шEт сяHEпиш ET сянEп ише: тсяHEп иш ется не пишет с я!

— Не, пишEт?
— СяHE пи шется… Нeпиш eтс янEпи шe тсянeпи — шeтс янeп и шeт!

СяHe пишEт-с Янe ПишеTсян епишEт. С я Hе пишeтся нeпиш етсяH eп, ишEтся нE Пи шEт сянеп. Ишется неп, ишет с янепиш, етс…

УРРРРЯ! Снова пишется !
Закрыв за Ансельмо дверь своего домика, Кори проследовала за ним в гостиную, которая больше напоминала штаб военно-полевого командира, нежели дом в котором жила девушка. Тут и там на стенах висели карты, на которых были отмечены зоны владения «оплотовцев» и зоны владения «анархофашистов». Некоторые карты были испещрены указательными стрелками, которые изогнулись в различных направлениях и под разным углом. На противоположной от двери стене висела карта мира. Самая большая из всех тех что находились в комнате. Ровно над ней, по центру, висел портрет мужчины – отца Кори и Ансельмо. Под картой стоял письменный стол, заваленный кипой бумаг и различного рода документами, отражавшими нынешнее положение дел. Недалеко от стола, приблизительно на расстоянии вытянутой руки находился стеклянный шкафчик с оружием, разнообразие которого поражало своим выбором. Тут были и простые огнестрельные пистолеты и лазерные винтовки и тепловые ружья и много других различных видов оружия, которые смогла изобрести человеческий гений за последние несколько десятков лет. Напротив стола, спинками к двери стояли несколько стульев и пара потрепанных временем кожаных кресел. Не смотря на всю суровость и скудность обстановки, в ней чувствовалось что-то женское, какие-то мельчайшие детали того как были раскиданы бумаги или то как стояли кресла и стулья относительно друг друга, или то как тщательно и бережно были развешаны карты на стенах выдавали то, что хозяйкой комнаты была женщина.

Кори уселась в большое кресло и закинула ноги на стол, как это делают суровые босы крупных корпораций прежде чем начать разговор с подчиненным.

— Может быть пивка, Ансельмо?! – предложила Кори и при этом рукой потянулась под стол, где у нее стоял небольшой холодильничек, — а то уж как-то совсем тоскливо…

— Хм можно и пивка!

— Я знала, что ты не откажешься, — радостно произнесла Кори

— Так все-таки зачем ты меня хотела видеть в таком срочном порядке, м?! – спросил Ансельмо на ходу ловя бутылку пива, которую бросила ему через стол Кори, — Что-то случилось?! Мммм…Лёвенбрау? Где ты его достала?!

— Я все думаю насчет этих трех пришельцев? Какого черта Оливер притащил их сюда? Ты не думал об этом? Ведь кажется у него были другие планы насчет использования аппарата для перемещений?

— На этот счет нам ничего неизвестно, наши информаторы молчат и это несколько тревожит меня. Слишком уж давно они не выходили на связь. Я уже начинаю думать что их раскусили и они уже давным-давно мертвы. Пусть мы конечно и сотрудничаем некоторым образом с этим оболдуем Оливером, но у нас нет полного доверия к нему, даже не смотря на то, что он уже не раз помогал нам.

— Да ты прав. Думается мне, что Оливер опять что-то напортачил и что эти трое оказались здесь не по своей воле, а по воле случая или даже вернее сказать по воле ошибки, допущенной Оливером. Сомневаюсь я что-то, что эти трое могут быть хоть каким-то козырем в игре которую затеял Оливер против Империи. Но чтобы это выяснить нужно связаться с нашими информаторами, поэтому предлагаю сформировать группы из нескольких человек и отправить их в особняк Оливера с двумя первостепенными задачами. Первой естественно будет выход на связь с нашими агентами, ну а вторая естественно – похищение из-под носа у Оливера этих самых трех пришельцев и поиск информации зачем же они понадобились здесь. Что ты на это скажешь, братишка?

— А не слишком ли много возни с этими тремя тараканами, м?! Я имею ввиду стоят ли они того, чтобы с ними так гоношились?!

— Я долго об этом думала и пришла к тому выводу, что раз кроме нас их хотели заполучить еще какие-то силы, которые сорвали наш перехват, то значит эти трое обладают некоторой ценностью. Какой именно – нам предстоит это узнать, ну соответственно чтобы это сделать нам необходимо поближе с ними познакомиться, а сделать это можно лишь одним известным мне способом – притащить их сюда.